Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[29-11-00]
"Россия упустила уникальный шанс добиться более высоких темпов экономического роста в 2000-м году..."Программу ведет Савик Шустер. В ней участвуют глава Банковского комитета Государственной Думы России Александр Шохин и американский экономист, профессор Стэнфордского университета в Калифорнии Михаил Бернштам. Савик Шустер: "Россия упустила уникальный шанс добиться более высоких темпов экономического роста в 2000-м году", - так считает советник российского президента по экономическим вопросам Андрей Илларионов. По его данным, ситуация в российской экономике ухудшается, расходы растут, рост промышленного производства либо замедлился, либо прекратился. Инфляция, по итогам года, составит более 20 процентов. По мнению Илларионова, дополнительные доходы, полученные за счет повышения мировых цен на нефть, следует направить на оплату внешних долгов России. Нежелание исполнительной власти, а также и законодательной осуществлять платежи приводит к образованию избыточной рублевой массы, вызывает инфляцию и замедляет экономический рост. Более того, Илларионов считает, что у государства нет необходимости ни во внешних, ни во внутренних заимствованиях, и более того, результаты переговоров с МВФ, в ходе которых России в кредитах фактически было отказано, Илларионов считает вполне успешными. Однако, это мнение, как мы знаем, разделяют не все эксперты. Так, глава думского Банковского комитета Александр Шохин по окончании переговоров с МВФ предупредил российское правительство о возможности очередного дефолта. Александр Николаевич Шохин в прямом эфире Радио Свобода: Александр Николаевич, как бы вы прокомментировали это заявление Илларионова? Александр Шохин: Я с большей частью пунктов заявления Андрея Николаевича Илларионова согласен. Действительно, Россия упускает этот уникальный шанс, связанный с благоприятной конъюнктурой мировых цен на нефть, и действительно на многие структурные и институциональные реформы, предусмотренные программой правительства - так называемой "программой Германа Грефа" - они не только замедлились, но даже и не заявлены в четком плане действий. Речь идет и о реформе естественных монополий, и о реформе банковского сектора, и именно эти структурные реформы, кстати, и явились камнем преткновения на переговорах между миссией МВФ и российским правительством, и Центробанком. Но я считаю, что переговоры кончились неудачей с точки зрения тех задач, которые были поставлены российской переговорной делегацией во главе с правительством и Центральным банком. Правительство хотело выйти на параметры бюджета, в котором были предусмотрены кредиты МВФ на 1 миллиард 750 миллионов долларов, и не были предусмотрены деньги на обслуживание долгов Парижскому клубу - официальным кредиторам по долгам бывшего СССР. Если исходить из того, что эти деньги от МВФ нам не очень нужны, то это успех - наконец-то наши объективные потребности совпали с позицией МВФ, но в феврале месяце нам нужно заплатить довольно серьезную сумму кредиторам из Парижского клуба и она в бюджете не предусмотрена. Да мы можем, глядя на итоги нынешнего года надеяться на дополнительный доход, и за счет этих денег можно заплатить и Парижскому клубу, если решим, что надо платить. Но, во-первых, дополнительные доходы по той схеме, которая будет утверждена буквально завтра-послезавтра в Законе о бюджете, формируются постепенно и тратить их можно только начиная с мая месяца, а Парижскому клубу на законном основании нам в феврале платить будет нечем. Может быть, правительство и не хочет платить Парижскому клубу - обидно же платить по долгам несуществующего государства, но здесь я бы так сказал: финансовых оснований для того, чтобы нам простили эти долги нет - высокие мировые цены, положительное сальдо торгового баланса в 50 миллиардов долларов и даже больше, и все это не позволяет кредиторам даже начать официальные переговоры о новой реструктуризации долгов, не говоря об их частичном списании. Савик Шустер: То есть, они говорят или считают: "Деньги есть, мы это знаем, и вы должны платить"? Александр Шохин: Безусловно, но я бы поставил вопрос иначе: можем ли мы на политическом уровне договориться о новой схеме наших взаимоотношений с официальными кредиторами? Я считаю, что можем. В частности, ведь нам тоже должны. И когда мы три года назад вступали в Парижский клуб, кредиторы насчитали, что нам должны более 50 миллиардов долларов. Я думаю, что нужно начинать переговоры о том, чтобы уступить Парижскому клубу права требования с этих третьих стран долгов бывшего СССР. А коль скоро мы переуступим сумму в 50 миллиардов долларов, то, естественно, Парижский Клуб должен списать и наши долги перед ним. Задача политическая, достаточно сложная. Точного совпадения здесь, безусловно, нет. Если Всемирный Банк и "Семерка" и Парижский клуб пойдут, на то чтобы списать свои долги или уменьшить их, списав 90 процентов их, то нам ничего не останется делать, как последовать их примеру. Мы обязались три года назад, вступая в Парижский клуб, как кредитор, действовать, как действуют другие члены этого клуба, и тогда от наших активов ничего не остается. Второй прием: мы можем предложить Парижскому клубу такую схему: Россия, скажем, готова платить по внешним долгам три процента от ВВП: если мы будем платить чуть меньше сейчас, то темпы экономического роста увеличатся, и через несколько лет мы сможем, платя те же 3 процента, досрочно выплатить все долги. Другая политическая конструкция: надо попытаться убедить кредиторов в том, что такая схема в их интересах. И есть еще целый ряд конструкций, включая взаимозачет долгов в собственность, в том числе, собственность тех российских предприятий, для которых правительство занимало деньги у правительств зарубежных стран, и которые до сих пор не вернули в бюджет эти средства, и бюджет не может погасить долги. Савик Шустер: Когда вы говорите о возможности очередного дефолта, что вы имеете в виду? Александр Шохин: Я имею в виду, что в нынешнем бюджете официально не предусмотрены платежи по обязательствам Парижскому клубу, а если дополнительные доходы появятся, как я уже говорил, только ко второму кварталу, то у нас легальной законной возможности заплатить не будет, а это будет означать технический дефолт. Либо мы будем должны попросить кредиторов дождаться того времени, когда в бюджете появятся дополнительные доходы и несколько месяцев будем в техническом дефолте, либо правительству все-таки удастся заставить кредиторов начать официальные переговоры и предоставить техническую отсрочку, и второе маловероятно. И вот этот технический дефолт, когда мы знаем, что деньги в бюджете накопятся где-то к середине года, и мы заплатим, но из графика платежей мы выбьемся, будет означать, что на нас будут смотреть как на неплатежеспособную страну. Савик Шустер: В прямом эфире Радио Свобода известный американский экономист, профессор Стэнфордского университета в Калифорнии Михаил Бернштам. Михаил, я не буду больше говорить о долгах, потому что Александр Шохин в своем анализе был достаточно детален, но я спрошу вас о другом, именно о том, о чем говорил Андрей Илларионов. То есть, объем финансовых ресурсов, которые Россия получила только за счет изменения мировых цен на сырье, достиг более 16 миллиардов долларов к середине года, а к концу года может вообще дать примерно 30 миллиардов долларов, в то же самое время правительство делит эти самые дополнительные доходы, ничего не происходит в экономике, никаких структурных реформ, ничего вообще, экономического роста нет, и к концу года предполагается инфляция в почти 22 процента. Как вы все это объясняете? Михаил Бернштам: Получается очень интересный парадокс: с одной стороны, в действительности, есть экономический рост, который пока исчисляется по итогам 10 месяцев примерно в 7 процентов в год - это очень высокий рост по мировым стандартам, хотя это только в течение одного года, а не длительного периода, а с другой стороны, есть ощущение кризиса и нерешенности проблем, которые предполагают будущий кризис. Вся эта ситуация завязана на случайных факторах: внешнеэкономической конъюнктуре, и конкретно -на мировых ценах на нефть. Поэтому правильно говорят те, кто говорит о том, что надо решать фундаментальные проблемы. Надо заняться ими и посмотреть, с чем связан экономический рост в этом году, и насколько это связано с падением экономики во все предыдущие годы. Можно увидеть, что, в общем, существует очень большая связь между отношением денежной массы и количеством неплатежей в экономике. Поскольку в этом году денежная масса увеличилась по отношению к количеству неплатежей, стала быстрее развиваться платежная система, платежи стали проходить быстрее, рассасываться неплатежи, и возник экономический рост. Стало быть, как только внешние поступления долларов, которые Центральный Банк переводит в рубли, прекратятся, действительно, экономика может не только замедлиться, но и снова упасть. Проблемы структурные не решены. Савик Шустер: А чем вы это объясняете? Как будто бы что-то в стране происходить, строится вертикаль власти, происходят всякие изменения в политической сфере, и такое ощущение, что, в самом деле, даже со стороны западных инвесторов есть ощущение некоторой стабильности, а с другой стороны, мы получаем такие тревожные данные Андрея Илларионова. Как это все понять? Михаил Бернштам: С иностранными инвесторами не будем преувеличивать, потому что некоторый интерес к российскому рынку был в начале года, сейчас он упал, и российский рынок упал. На иностранные инвестиции рассчитывать сейчас не надо, да они и не нужны. Россия действительно обладает собственными ресурсами, и примерно 40 миллиардов долларов в год - прямой отток капиталов. Это больше, чем все возможные инвестиции. И эти 40 миллиардов долларов в год - это просто природная рента, которая приватизирована собственниками и директорами предприятий, тот источник инвестиций, который правительство полностью упускает. Поэтому, что касается структурных реформ, то на самом деле я бы, в отличие от Александра Николаевича Шохина не стал бы преувеличивать значение правительственной программы, так называемой "программы Грефа" - она совершенно пустая, и она не рассматривает основных проблем. Основная проблема - это как раз проблема неплатежей, потому что она означает, что предприятия не имеют производственных стимулов, и собственно говоря, обращаются между собой через систему субсидий. Неплатежи или задержанные платежи - это субсидии между отраслями, субсидии между предприятиями, которые убивают все производственные стимулы. Пока эта проблема не решена, пока нет внутренних стимулов для производства и не ликвидирована существующая уже 10 лет система неплатежей, трудно ожидать без высоких мировых цен на нефть длительного экономического роста. Другие материалы за ближайшие дни:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
