Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
26.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[12-03-02]
Иван Мохначук комментирует основные события в жизни РоссииПрограмму ведет Андрей Шарый. Участвуют: председатель Российского независимого профсоюза работников угольной промышленности Иван Мохначук, главный редактор службы новостей ГТРК "Кузбасс" Дмитрий Иванов - с ним беседовала Любовь Чижова, экономический обозреватель Радио Свобода Иван Трефилов, беседовавший с председателем петербургской организации движения "Либеральная Россия" Владиславом Горбенко корреспондент РС в Санкт-Петербурге Виктор Резунков. Андрей Шарый: У микрофона в нашей московской студии Иван Мохначук, председатель Российского независимого профсоюза работников угольной промышленности. Иван, добрый вечер, спасибо за согласие принять участие в нашей программе. Мы договаривались об этом заранее, однако, к сожалению, в последние несколько часов случилось событие которое сделало нашу беседу еще более актуальной, к сожалению, потому что в Кемеровской области в городе Прокопьевск на шахте "Коксовая" четверо горняков погибли в результате взрыва метана. Давайте с этого и начнем нашу беседу. Корреспондент Радио Свобода Любовь Чижова связалась по телефону с главным редактором службы новостей ГТРК "Кузбасс" Дмитрием Ивановым, чтобы узнать о подробностях происшествия: Дмитрий Иванов: Сигнал о происшествии, это шахта "Коксовая", это город Прокопьевск Кемеровской области, поступил около семи утра местного времени. В этот момент под землей находилось около 200 шахтеров, проводили буровзрывные работы в районе мощного угольного пласта. И вот после одного из взрывов концентрация газа метана в выработке стала достаточно опасной. Вполне вероятно, полагают специалисты, что это произошло из-за недостаточного проветривания выработки. А вот откуда в забое появилась искра - пока неизвестно. Есть предположение, что, возможно, от работавшего под землей электровоза. Вот сочетание газа, метана и искры дало вспышку, газовый хлопок так называемый. В эпицентре этого газового хлопка оказались шестеро горняков. Сразу же на место аварии прибыли семь бригад горноспасателей, и они обнаружили - четверо шахтеров погибли, их тела были сразу подняты на поверхность, даже известны их имена: это проходчики Алексей Кулуев, Владимир Сапунов, Мансур Валиулин и горный мастер Дмитрий Ларионов. Они погибли от отравления и от ожогов. А еще двое горняков были доставлены в больницу. Один из них - проходчик Юрий Буткевич - рассказал, что ему удалось выжить только чудом, все произошло очень быстро, и никто не успел воспользоваться спасательным оборудованием. Любовь Чижова: Какие версии выдвигаются - это результат несчастного случая или халатность? Дмитрий Иванов: Сейчас на шахте работает комиссия, окончательный результат будет за ее представителями, но предположения, естественно, высказываются уже с первых минут после трагедии. Откуда появилась искра - неизвестно, возможно, от работающего под землей электровоза, но, вероятно, и от недостаточного проветривания выработки. Может, это уже ошибка тех, кто работал в забое. В данном случае можно говорить о сочетании случайности и субъективного фактора. Сейчас все работы на шахте остановлены до выяснения как раз причин аварии. Губернатор Кузбасса Аман Тулеев выразил соболезнования родным и близким погибших, и из областного бюджета семьями пострадавших горняков будет оказана материальная помощь. Любовь Чижова: Какова статистика подобных случаев на шахтах Кемеровской области? Дмитрий Иванов: Есть такое понятие, несколько десятков лет оно соблюдалось, что в принципе одна шахтерская жизнь "равна" одному миллиону тонн угля. Последние два года, скажем так, несколько опровергли такое сочетание, угля в Кузбассе добывается все больше, а вот, дай Бог, аварий в последние два года серьезных не было, хотя любая авария, это, конечно, трагедия для конкретного человека, для шахты, для родственников. Андрей Шарый: Мой вопрос к Ивану Мохначуку, Иван, называют разные причины частых аварий на шахтах - изношенность оборудования, недофинансирование отрасли, бездействие правительства, местных властей и, наконец, человеческие ошибки. По вашему мнению, что можно сделать для того, чтобы этих аварий не было вообще, или чтобы они не были столь частыми? Иван Мохначук: Должен сказать, что статистика действительно ужасная. Действительно, на миллион тонн добычи угля, прежде всего, подземным способом, гибнет один человек. Если взять ситуацию - она была у нас ужасная в 1997-м году, тогда у нас погибало на подземных работах 2,6 человека на миллион тонн добычи, несколько лучше стала ситуация в 2001-м году - "всего" 0,95 коэффициент, но первые месяцы этого года показывают, что коэффициент опять перевалил за единицу. На сегодняшний день он составляет 1,2 человеческие жизни на миллион тонн добычи угля. Правильно было сказано о той ситуации, которая сложилась именно на шахте "Коксовая" в Прокопьевске. Но я должен сказать, что, в первую очередь, конечно, ну, я так думаю, поскольку, наверное, имею право судить, 12 лет под землей я на севере проработал, имею определенный опыт, наверное, скорее всего, были нарушены режим вентиляции, проветривания горных выработок. Я не исключаю, что искра могла быть не только от электропровода, но и от работающих вентиляторов, либо еще по каким-то причинам, но и, безусловно, здесь нельзя не упомянуть и человеческий фактор, и техническое оснащение для ведения горных работ. В Российской Федерации достаточно много горношахтного оборудования, автоматики, которая позволяет вовремя предупреждать выбросы метана, вспышки, осуществляет контроль за рудничной атмосферой, но, к сожалению, вот именно человеческий фактор, морально-психологическая усталость людей ведет к тому, что люди не обращают внимания на показания приборов, датчиков. Зачастую эти датчики прячут, снимают с тех мест, где они должны висеть, скажем, под кровлей выработки вверху, чтобы улавливать скопления, концентрацию метана, чтобы вести горные работы и добывать уголь. Поэтому я не исключаю, что здесь, в данном случае, увязка и системы безопасности, системы проветривания, и, безусловно, связано с человеческим фактором. Андрей Шарый: Что-то ваш профсоюз может сделать для того, чтобы как-то изменить к лучшему эту ситуацию? Есть у вас какие-то возможности? Иван Мохначук: Мы, допустим, проводим во вторник в Москве Всероссийский съезд угольщиков России, на котором, безусловно, вопрос о безопасности тоже будем рассматривать. Но я должен сказать, что за 2001-й год угольная отрасль вышла на очень мощные рубежи. Мы добыли 270 миллионов тонн угля. При этом производительность труда составила 117 с лишним миллионом тонн, такой производительности за весь период угледобычи и в России, и в СССР никогда не было. Андрей Шарый: А с чем вы это связываете, что-то изменилось к лучшему? Иван Мохначук: Да, конечно. Мы закрыли, во-первых, 183 шахты, которые были действительно убыточными, на которых гибло много людей, во-вторых, остались рентабельные предприятия, которые способны сегодня достаточно хорошо работать. Благодаря Евгению Максимовичу Примакову - когда он в 1999-м году был премьер-министром, было инвестировано в угольную отрасль более 10 миллиардов рублей господдержки, что дало толчок, мы успели произвести частичное техническое перевооружение предприятий и заложили фундамент, чтобы сегодня добывать уголь, который необходим государству. Но мы столкнулись с другой проблемой - добыча угля ведет к тому, что рынок перенасыщен, зима теплая и сегодня на складах угольных предприятий скопилось готовых к отгрузке более 11 миллионов тонн, а если взять угли, которые вскрыты на разрезах - еще порядка 20 миллионов тонн. Поэтому, безусловно, отсутствие рынков сбыта реализации угля ведет к тому, что у предприятий нет средств для выплаты заработной платы, решения вопросов безопасности труда, инвестиций, технического перевооружения. На сегодняшний день мы становимся на путь второго этапа реструктуризации. То есть, мы вынуждены идти на то, чтобы сворачивать производство, сокращать людей, и я думаю, что если правительство в ближайшее время не примет каких-то мер, не выполнит, во всяком случае, послание президента прошлого года, в котором президент сказал, что правительству пора переходить от разработки научных программ, а заниматься их реализацией... Президент, я думаю, должен более жестко спрашивать с правительства за то, что, скажем, энергетическая стратегия развития российской экономики до 2020-го года, прописанная, принятая, утвержденная на заседании правительства - до сих пор не реализуется. Она предусматривает увеличение потребления угля при выработке электроэнергии. На сегодняшний день в России только 19 процентов электроэнергии за счет угля происходит, в то время, как за счет газа - 66 процентов. Андрей Шарый: Иван, скажите, какова, если сформулировать коротко, главная задача вашего съезда? С чем бы вы хотели уйти из зала заседаний? Иван Мохначук: Мы, во-первых, хотели бы уйти с тем, чтобы все шахтеры были едины, консолидированны в своей позиции в отношении пересмотра подходов к реализации, решению проблем угольной отрасли со стороны правительства, прежде всего, что должно выражаться в увеличении потреблении угля при выработке электроэнергии, снижении потребления газа, и при этом - реализации газа на экспорт, получения валютной выручки. Мы посчитали, если 40 миллиардов кубометров газа высвободить, которые сегодня сжигаются в топках, мы его вполне можем заменить углем, это даст дополнительно в бюджет от 2,5 до 3 миллиардов долларов ежегодно, которые можно пустить на решение социальных проблем. Андрей Шарый: Скажите пожалуйста, в России шахтеры - политизированный слой населения? У вас есть какие-то политические требования, или вас как профсоюзного деятеля занимают только вопросы социального положения рабочих? Иван Мохначук: Меня как профсоюзного деятеля, наш профсоюз, занимают, прежде всего, социальные вопросы, экономическая ситуация. Но я должен сказать, что у шахтеров переход от экономики к политике выражается в одном шаге. Мы это не раз доказывали. Когда правительство не идет навстречу, не пытается решать экономические требования, прописанные, самими же ими принятые экономические решения, то мы тогда переходим к более жестким действиям и вынуждаем, побуждаем правительство решать эти вопросы. Мы способны это сделать. Я думаю, что ни правительству, ни экономическим структурам, которые сегодня работают в России, не нужны шахтерские волнения, поскольку нужен стабильный социальный мир для того, чтобы экономика развивалась, и в том числе привлекались инвестиции в Россию, Россия была стабильным государством. Андрей Шарый: Иван, если я верно трактую ваши слова, то все-таки какого-то взрыва политических страстей в ближайшее время ждать не приходится, поскольку положение дел в угольной отрасли все-таки, по крайней мере, не хуже, чем в других ключевых отраслях российской экономики. Тем не менее, в последнее время в России решением правительства проиндексированы зарплаты и пенсии рабочих и служащих, и в то же время говорить о реальном повышении покупательной способности российского населения, в том числе и шахтеров, не приходится. Послушаем материал нашего экономического обозревателя Ивана Трефилова: Иван Трефилов: Представители российского правительства считают чуть ли не главным успехом проводимой социально-экономической политики относительно регулярное повышение размеров пенсий, а также зарплат работникам бюджетной сферы. При этом своей основной заслугой правительственные чиновники называют то обстоятельство, что эти выплаты растут более быстрыми темпами, чем потребительские цены в стране. Однако на деле эти усилия властей отнюдь не приводят к ощутимому повышению благосостояния населения. Все просто с пенсионерами. Согласно официальным подсчетам Государственного комитета по статистике, с января прошлого года, когда средний размер пенсии составлял около восьмисот рублей, сейчас этот показатель вырос более чем на пятьдесят процентов. Однако половину этой прибавки съела инфляция, а потому, в реальном выражении средние выплаты пенсионерам увеличились всего лишь на 26 процентов. Понятно, что если размеры пенсий только лишь приближаются к прожиточному минимуму, ни о каком достатке российские пенсионеры еще долго говорить не смогут. С заработной платой бюджетников разобраться сложнее. Она, согласно решению правительства России, была проиндексирована в декабре прошлого года. Тогда власти подсчитали, что в среднем прибавки к зарплатам составят около девяноста процентов. Но при этом федеральный центр постановил, что основная тяжесть по выплате повышенного денежного содержания должна переместиться на региональные бюджеты. В Москве подсчитали, что из 180 миллиардов рублей, которые потребуются на выполнение указания правительства, 130 миллиардов в нынешнем году должны отыскать власти самих российских территорий. В результате оказалось, что увеличить заработную плату проще всего на бумаге. Только после принятия закона федеральный центр признал, что правительственная забота о работниках бюджетной сферы обернется серьезными финансовыми затруднениями, по меньшей мере, для 40 регионов страны, то есть, практически для каждого второго. Поэтому ничем хорошим очередное решение о повышении зарплаты не закончилось. Не имея достаточных средств для выполнения указаний федерального правительства, региональные власти пустились на хитрости. В крупных и богатых городах, таких как Москва и Санкт-Петербург, были сокращены или совсем отменены местные доплаты. А бедные территории просто провели массовый перевод сотрудников на пониженные тарифные разряды. Однако еще более распространенный характер приобрели задержки с перечислением заработной платы. В российском правительстве признают, что в отдельных регионах страны задолженность по этим выплатам составляет от двух до трех месяцев. Даже Владимир Путин жестко потребовал от исполнительной власти обеспечить полное и своевременное перечисление заработанных бюджетниками денег. Тревога президента понятна - в феврале кредитная задолженность по заработной плате в регионах сильно превышала полтора миллиарда рублей. Но, похоже, ни федеральные, ни региональные чиновники выполнить указание главы государства пока не в состоянии. Лишних денег как в Москве, так и в местных бюджетах они найти не могут. Андрей Шарый: Иван, какая сейчас зарплата у шахтеров. Сколько они получают в среднем? Иван Мохначук: Средняя зарплата у шахтера в России колеблется сегодня в пределах 170-175 долларов. Я должен сказать, что это достаточно низкая заработная плата и, к сожалению, от тех действий, которые сегодня правительство предпринимает, жизненный уровень граждан не возрастает. Когда нам считают рост заработной платы - вроде бы все красиво звучит, но при этом почему-то забывают, что в России запущена коммунальная реформа, которая не имеет под собой никаких расчетов, просчетов, и по принципу куда кривая выведет, туда мы и выйдем, с коммунальной реформой местные органы власти сами, исходя из каких-то своих заключений, повышают тарифы на тепло, на электроэнергию, на коммунальные услуги, на вывоз мусора и так далее. Говорят, что повышена заработная плата на 26 процентов. Но давайте подсчитаем, насколько повысились тарифы на электроэнергию, на МПС по перевозкам. Потом, нужно отметить, правильно было сказано, баланс бюджетов разных уровней, муниципального, регионального и российского - они не сбалансированы между собой. Не выполнено послание президента прошлого года, где президент требовал от правительства выставить бюджет сбалансированный, между бюджетами разных уровней, чтобы на нижнем уровне хватало средств на выплаты заработной платы, коммунальной реформы и так далее. Этого не сделано. В итоге, когда бюджет либо сбалансированный, либо дефицитный, на каком-то этапе РАО ЕЭС либо МПС повышает тарифы, что, в общем-то, весь прошлый год мы с вами наблюдали. Пока в этом году правительство не вмешалось в этот процесс, и все это тянет за собой повышение цены на товары, услуги, продукты питания, и вся эта инфляционная составляющая съедает те минимальные добавки из бюджета, которые дают бюджетным организациями. И более того, если из бюджета каким-то образом решаются моменты, то я должен сказать, что по промышленности, в частности, мы столкнулись с углем, отсутствие рынков сбыта, у нас долг по заработной плате составляет 1,4 месяца, средний по России, а, скажем, в Ростовском регионе на отдельных предприятиях доходит до года. Средняя задолженность по заработной плате в Ростовугле 8 месяцев, на других предприятиях - где-то больше, где-то меньше, скажем, на Дальвосугле 6 месяцев, поэтому говорить о каком-то реальном повышении жизненного уровня трудящихся я бы не стал, это, по крайней мере, лукавство. Андрей Шарый: Скажите пожалуйста, Иван, новый Трудовой кодекс дает вам - профсоюзам, вообще работникам, какие-то дополнительные возможности борьбы за свои права? Вы уже ощутили, 2-3 месяца прошло после его введения в силу, что-то можно сделать теперь большее? Иван Мохначук: Безусловно. Работодатель стал задумываться над тем, что если он не выплатит заработную плату, работник может прекратить работу, затем вступает в силу индексация долгов по заработной плате. Но я должен сказать, что наших собственников и работодателей в России новым Трудовым кодексом не испугаешь, поскольку принятие нового закона не влечет за собой, безусловно, его выполнение и ответственность за невыполнение закона. И здесь Рострудинспекция России при Министерстве труда должна более активно начать работать, осуществлять проверки, но вместе с тем я бы не сказал, что трудящиеся Российской Федерации ощутили в полной мере какую-то защищенность с принятием нового Трудового кодекса. Да, он не ухудшил ситуацию, которая была до его введения, но и существенно не улучшил. Жизненный уровень от введения Трудового кодекса абсолютно не повысился у граждан России, и я боюсь, что тот прогноз и те показатели объемов развития производства, которые сегодня в России мы наблюдаем, что они идут на снижение, это может привести к еще большему ухудшению жизненного уровня. Андрей Шарый: Иван, вот если взять карту России и посмотреть угледобывающие регионы - где самые приличные условия работы и возможности людей заработать, и где ситуация самая катастрофическая, где тяжелее всего, на что вам приходится обращать особое внимание, на какие регионы? Иван Мохначук: Самая сложная у нас ситуация по заработной плате, прежде всего, в Ростовском регионе. Если взять по округам, Северо-Западный федеральный округ - там у нас в пределах 250 долларов. Андрей Шарый: Это Республика Коми, Инта, Воркута - вот эти районы, да? Иван Мохначук: Инта, Воркута, районы Крайнего севера, где есть надбавки. А вот, скажем, Южный федеральный округ, Ростовская область - там у нас сто долларов заработная плата, Уральский федеральный округ - Челябинскуголь, Свердловскуголь, Сибирский федеральный округ, где у нас Кузбасс в основном, 190 долларов, и Дальневосточный, Чукотка, Магадан, там 230 долларов заработная плата. Самая большая у нас заработная плата в рублевом эквиваленте - шахта Распадская, там 12 тысяч рублей, порядка 400 долларов, а самая низкая -в Ростовугле. Андрей Шарый: А почему именно в Ростове? Там плохое руководство или какие-то сложные шахты - в чем дело? Иван Мохначук: Во-первых, там и руководство виновато в том, что происходит на сегодняшний день. Они мало занимаются работой, мало занимаются организацией труда, мало занимаются изысканием внутренних резервов, в большей степени пытаются решать свои вопросы за счет какой-то политической ситуации. Не без их участия довели Ростовуголь до той ситуации, в которой он сегодня оказался. Андрей Шарый: Иван, я хотел бы попросить вас прокомментировать еще одну тему. Она напрямую не связана с вашей профессиональной деятельностью, однако, как гражданина России, я думаю, вас это должно интересовать. Во вторник в Москве в Центре имени Сахарова в 11 часов будет продемонстрирован телефильм "Покушение на Россию", повествующий о взрывах жилых домов в Волгодонске и Москве в 1999-м году. Об этом сообщил в понедельник депутат Государственной Думы, сопредседатель движения "Либеральная Россия" Сергей Юшенков. Фильм этот известный, о нем много говорили, но мало кто его видел. Он был снят французскими журналистами и впервые показан в Лондоне 5 марта на пресс-конференции Бориса Березовского. Известный предприниматель представил его как доказательство причастности российских спецслужб к терактам в Волгодонске и Москве. И вот, депутаты Госдумы, члены движения "Либеральная Россия" попытались привезти несколько сотен или тысяч копий этого фильма в Россию. В этой связи в Петербурге возник скандал, связанный с конфискацией на таможне аэропорта Пулково у депутата "Либеральной России" Юлия Рыбакова кассет с видеозаписью этого фильма. С подробностями наш корреспондент в Санкт-Петербурге Виктор Резунков: Виктор Резунков: В ночь с 9 на 10 марта депутат Госдумы, один из лидеров движения "Либеральная Россия" Юлий Рыбаков и председатель петербургской организации этого движения Владислав Горбенко возвращались из Лондона с презентации фильма французских кинодокументалистов "Покушение на Россию". В зале таможенного досмотра в аэропорту Пулково двое сотрудников таможни, как потом выяснил Юлий Рыбаков - Юрий Дубров и Валерий Шелихов, потребовали несмотря на предъявление удостоверений депутата Госдумы вскрыть коробки с видеокассетами, которые они везли с собой. После того, как их требование было выполнено, таможенники заявили, что груз -коммерческий, коробки с кассетами забрали, составили акт и выдали взамен фильма Юлию Рыбакову квитанцию, в которой, в частности, видеокассеты были объявлены предметом, задержанным по политическим причинам и возврату не подлежащим. Уже одно то, что таможенники изъяли груз у депутата Госдумы, несмотря на депутатскую неприкосновенность, говорит о многом. Председатель петербургской организации "Либеральная Россия" Владислав Горбенко говорит: Владислав Горбенко: Эти кассеты - это был личный багаж депутата Государственной Думы, и по закону они этого не имели права сделать, что, кстати, не сделали в Москве. Я сам не видел, но говорят, что в министерстве юстиции...комментируя эту ситуацию, сказал, что местные ребята, вероятно, перестраховались. Я считаю, что это просто нарушение закона, в том числе статуса депутата Государственной Думы. Эта мотивация звучала в устах господина Рыбакова. Виктор Резунков: Только в понедельник 11 марта из Северо-Западного таможенного управления последовало разъяснение: якобы, видеокассеты не были внесены в таможенную декларацию, а такое их количество -100 штук - считается партией, за которую необходимо платить таможенный сбор. Однако, как заявили и сам Юлий Рыбаков, и его соратник Владислав Горбенко. ни о каком таможенном сборе в момент изъятия видеокассет речи не было: Владислав Горбенко: Они говорят о том, что мы не заплатили какие-то деньги. Это смешно. Первая версия звучала, что 100 кассет - это коммерческие и будете заниматься здесь бизнесом. Это Рыбакову говорили, депутату. На счет пошлины - присутствовали я, Рыбаков, фамилии записаны начальника смены, капитан,а который непосредственно занимался выимкой и досмотром этих кассет, и еще два человека, непонятно кто. Вроде бы в таможенной форме, но на них они все время смотрели, поглядывали и перемигивались. Ни о рубле денег разговор не шел. Виктор Резунков: Во вторник 12 марта депутат Госдумы Юлий Рыбаков намеревается заплатить таможенный сбор и получить со склада временного хранения видеокассеты. Однако, по его словам он не согласен с этим и намерен жаловаться в Генпрокуратуру Российской Федерации. Его коллега Сергей Юшенков ввез в Москву 900 кассет этого фильма и никаких таможенных сборов не платил. Видимо, на родине Владимира Путина действуют иные таможенные правила на ввоз фильмов, проливающих свет на деятельность российских спецслужб. Андрей Шарый: Давайте не будем зацикливаться на ситуации в Санкт-Петербурге и на деятельности таможни. Иван, как вы считаете, нужно ли до конца разбираться с обвинениями Бориса Березовского в адрес спецслужб и их возможной причастности к совершению взрывов домов в 1999-м году, или можно все это оставить на той ситуации, какая есть сейчас? Иван Мохначук: Во-первых, я думаю, что точку нужно поставить в тех терактах, которые произошли, и, наверное, не только по взрыву домов в Москве, но и взрывах домов в других регионах, которые мы знаем, по ряду других террористических актов, и вообще, наверное, нужно разобраться, что же у нас происходит в Чечне. Вы правильно сказали, что меня как гражданина России этот вопрос очень сильно волнует. Более того, меня этот вопрос волнует не только с точки зрения тех процессов, которые происходят, а с точки зрения того, что вообще у нас творится вокруг армии, вокруг тех процессов, которые мы наблюдаем в Чечне. У меня есть сын, я сам служил два года срочную службу в Советской армии в 1977-м-1979-м годах и, безусловно, меня волнует судьба моего сына, которому 16 лет и который в ближайшее время возможно будет призван на воинскую службу. И я с ужасом думаю, не дай Бог, если он попадет в Чечню. Кому-то это может показаться непатриотично, но меня страшат не те боевые действия, которые идут в Чечне, не те теракты, которые там готовятся, а тот бардак, который творится в нашей армии. Я не хочу обвинять всех офицеров российской армии, но думаю, что если бы в армии навели порядок меньше было бы дезертиров, мы видим прекрасно, что творится по России, меньше было бы отказников и так называемых желающих служить альтернативную службу, и родители, наверное, меньше бы боялись, когда их дети идут в армию. Что касается непосредственно теракта, то мы, граждане России, и не только мы, но, наверное, во всем мире должны знать подлинные причины и тех людей, которые совершили этот акт. Я не думаю, это не украшает спецслужбы Российской Федерации, которые должны давно ответить на этот вопрос - что же все-таки произошло и кто действительно в этом виноват. Потому что безответственность влечет к тому, что могут быть новые акты. Мы много слышали об убийствах и Холодова, и Листьева, и ряда других видных общественных и политических деятелей, и ответа тоже мы не получили на вопрос, кто за этим стоял и что же произошло. Поэтому все вот эти теракты, убийства, весь вот этот бардак, который творится, безответный, без решения конкретных вопросов, без обозначения виновности - он ведет к недоверию, к недоверию к власти, к недоверию к спецслужбам. Если гражданин живет в государстве, и он перестает доверять власти и тем же органам МВД, прокуратуры, тех же спецслужб, которые его как налогоплательщика, живя за его деньги, должны защитить, обеспечить безопасность, я думаю, что это уже, в общем-то, становится странным. И не хотелось бы жить в такой стране, когда ты не знаешь, что с тобой завтра произойдет, и не знаешь, придет ли домой твой сын, жена, дочь. Поэтому, безусловно, я думаю, нужно этим заниматься и поставить ответ на вопрос, кто же все-таки стоял за этими терактами. Другие материалы за ближайшие дни:
См. также:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
