05-08-98 Оглавление

Спецпрограммы

Кавказские хроники
Ведущий Владимир Долин


Владимир Долин:

Ислам пришел на Кавказ во второй половине VII века, христианство - на несколько веков раньше. Огнем и мечом, а порой кротким словом проповедника утверждались новые религии, но так до конца и не вытеснили бытующие у кавказских народов языческие представления, которые неразрывно переплелись у большинства кавказцев с монотеистическими догматами мировых религий.

Сегодня наши авторы - Леонид Китаев-Смык и Артур Терьян - рассказывают о роли религии в жизни чеченцев и армян.

В истории многочисленных кровавых войн на Кавказе до последнего времени не было религиозной вражды. Даже провозглашенный горцами Северного Кавказа газават - священная война мусульман против неверных - совершенно очевидно, имел нерелигиозные корни. Религия служила знаменем борьбы за независимость.

Зато примеров веротерпимости на Кавказе не счесть. Где еще в мире, кроме Тбилиси, возможно, чтобы на одной площади по соседству в трех храмах различных конфессий молились приверженцы столь различных религий: иудаизма, ислама и православия. А куначество - обычай побратимства, связывающий зачастую мусульман и православных?

В то же время религиозная принадлежность здесь всегда была элементом национальной самоидентификации. Потому и трудно на Кавказе провести грань между национальным и конфессиональным. Религия здесь всегда, особенно при советской власти, служила сохранению национального самосознания.

О религиозном обряде мусульман - зикре - материал нашего постоянного автора Леонида Китаева-Смыка.

Репортаж Леонида Китаева-Смыка

В передачах из Чечни зрители видели странные мужские хороводы. Усатые, в папахах, бегут друг за другом, что-то гортанно поют, за кругом толпа.

Хороводы у всех народов и у чеченцев - это ритуальные действия для психической и физической зарядки или, наоборот, для разрядки, для отдыха. У некоторых чеченских родов паевой общинный хоровод стал исламским молитвенным обрядом - зикром.

История зикра сложная. Среди мусульман России чеченцы и ингуши последними приняли ислам - в XVI-XVII веках. Это на 800 лет позднее волжских татар, на 600 лет позднее башкир. И даже соседи чеченцев на Северном Кавказе - кабардинцы, балкарцы, черкесы - приняли мусульманство на 300 лет раньше чеченцев и ингушей. Почему? Есть разные мнения.

Известный исследователь народов Кавказа Реантович писал, что малочисленные до XVI века вайнахи жили в недоступных горах и мало привлекали исламских проповедников. Есть мнение, что чеченцы и ингуши с их особым стремлением к самостоятельности упорно сохраняли свое христианство: и сейчас с великим почтением в Чечне относятся к могилам древних предков, отмеченных каменными крестами.

Многие историки полагают, что укоренению мусульманства в Чечне способствовала война с Россией. Ислам сплачивал разрозненные роды, его воинственные проповедники превращали этническое свободолюбие чеченцев в религиозную борьбу за свободу - джихад.

Важным психологическим элементом мусульманства является религиозная экзальтация. У разных народов она проявляется по-разному. Первоначально у кочевников-арабов она усилила их склонность кочевать, покорять пространства и завоевывать страны. Затем у поэтически чувственных персов мусульманство способствовало пробуждению, буквально взрыву поэтических дарований, а воинственных горцев Северного Кавказа ислам привел к военной организации, просыпались боевые таланты. Вспомним знаменитого Шамиля и его мюридов, касту религиозных воинов-чиновников.

Распространению ислама способствовали ордена дервишей, странствующих по свету, наверное, уже тысячи лет. Они подхватили учение Магомеда. Таких орденов суфийских общин множество. "Суфий" - значит "благочестивый, любящий истину мусульманин". У каждого ордена свой молитвенный обряд - зикр.

Северного Кавказа достигли два ордена, исповедующих каждый свой путь человека к Богу. Священный путь ордена общины называется тарикад, один из них - тарикад накжбандия, его исповедовал Шамиль. Главное в ритуале накжбандия - тайная молитва, то есть зикр суфия - сердцем поминание имен Бога, воспитание сердца благодатными ударами по нему. Это суфийский психотренинг. В основе этого культа "я один на один с Богом, мой удел - творение ценностей и красоты".

Основатель ордена шейх Бахаутдин Накжбанд был художником, чеканщиком, он жил в Бухаре в начале XIV века. Свое учение и биографию Накжбанд изложил в книге стихов "Капля от источника жизни". Внешний признак служителей этого культа - белая шапочка.

Многие, кто отдыхал на побережье Черного моря, покупали белые войлочные шляпы. У них с краев широких полей свисали длинные волоски - опушка. Кто бы мог догадаться, что это шляпа дервишей Накжбандия? Опушка мешает смотреть, чтобы мусульманин не заглядывался на прелести внешние и думал лишь о Боге, совершенствуясь в душе.

Я видел в чеченских селах мужчин в мусульманских шапочках разной формы, разного цвета, привезенных из исламских стран. Чеченцы и не подозревали, что носят на головах отличительные знаки не тех тарикадов, к которым принадлежат их тейпы.

Второй священный путь, утвердившийся на Кавказе, - тарикад кадерия. Его основатель Абдул Кадыр Иляни жил в Багдаде в XII веке. Он завещал своим последователям коллективную, громкую молитву, джагрия, во время энергичного хоровода.

Я наблюдал, как такой зикр в Чечне во время последней войны использовался для боевого сплочения народа. Это была мощная психологическая процедура, ритуальный обрядовый хороводный танец.

В апреле 1995 года, беседуя с префектом Горного Шатойского района Даудом Даевичем Ахмадовым (до войны он заведовал кафедрой физики в Грозненском университете) я спросил: что дает смелость и стойкость чеченцам в этой войне? Префект ответил: "Только зикр. Если мы устали, нам помогает зикр. В несчастьях и в радостях у нас есть зикр". Опытный педагог, расчетливый профессор-математик точно оценил мощь психотехники суфийского обряда.

Может казаться, что зикр возникает стихийно. Однако им управляют вожаки. Они знают, когда и где его начать. В толпе перед префектурой раздаются выкрики, усиливается толкотня, закручивается кольцо, расширясь, втягивая в себя людей.

Только мужчины или только женщины вприпрыжку, быстро ходят по кругу. Движения ритмичны, хлопают ладонями, отбивая ритм танца. Он может длиться часами. Громко, нараспев повторяют первую фразу Корана.

При этом дрожание голоса входит у всех одинаково в головы и в грудь, а ведь это должно создавать синхронизацию электрофизиологических ритмов в организмах танцующих и, в результате, единение чувств у несущихся круговым хороводом.

Глубокое дыхание в ритме пения вызывает коллективные вспышки экстаза, чувство священной причастности к вечности, к Аллаху, которого восхваляют чеченцы на непонятном для них арабском благозвучном языке, сплачивает поющих.

Вращающееся в зикре на площади и посреди толпы кольцо из воспаленных тел - как глаз, обращенный к небу. Каждый неустанно несущийся в круговом танце чувствует себя ресничкой этого глаза, глаза народа, обретающего всевышнего покровителя.

Волны эмоций расходятся от кольца зикра по толпящимся на площади людям. Временами кажется, что танцующие устают, но их голоса снова взмывают над толпой, по ней, ширясь, плывет новая волна возбуждения, оживляются голоса, громче становится говор толпы, обсуждающий свои дела под звуки зикра.

Стоя в толпе, я не мог не поддаться. В груди ощутил чувство единения с чем-то непонятным, сильным. Глядя на летящие и поющие рты и блеск глаз над ними, я вспомнил громадную центрифугу.

Когда-то, много лет назад, мы исследовали стресс предстоящих, межпланетных полетов, подвергая на ней мучительным испытаниям добровольцев и прежде всего себя, вращаясь непрерывно, помногу недель. Стремительное вращение, влияя на тело, изменяет психику, настрой души.

Люди несутся часами по кругу, пространство за кругом смазано, отчуждено, но друг друга летящие в танце видят все на тех же местах, в каждом укореняется установка: только мы, поющие, летящие, стабильны, реальны, мир вокруг нас смазан и зыбок.

У чеченцев в зикре - и когда-то у нас на центрифуге - вращение и восторг от своей избранности создавали удивительный сплав экстремальности бытия, редкую форму стресса с пробуждением сил, восторга и воли.

Молчаливый и громогласный зикры - лишь элементы целостных молитвенных ритуалов, исполняемых в других исламских тарикадах вдали от Кавказа. Вот, например, громкий зикр мусульманской общины Рафаи после коллективного пения и неистового хоровода заканчивается экстазом участников. Имам позволяет особенно вошедшим в раж наносить себе ожоги раскаленным железом, слегка резать себя до крови. Психологи знают, что у охваченного радостью человека малая боль оттеняет, усиливает, дает изощренное большое удовольствие.

Особенно интересен зикр шейха Джелалатдина Руми, выдающегося поэта средневековья, основавшего суфийский орден крутящихся дервишей Мехлеви. Этот зикр содержит и громкие, и молчаливые моления. Сначала бешеное вращение на левой ноге, толкаясь правой до исступления, но вдруг по сигналу шейха все останавливаются, каменея в позе, к которой застала команда. Потом снова вращение, остановки, много раз. Зачем? Все это сложное управление психикой, а если изо дня в день, то и воспитание ее.

Не только на Востоке суфийский шейх поэт Руми, но и в Европе христианский святой Франциск из Ассизи использовал вращение с остановками по команде для обретения истинного пути его учениками. Если вы попробуете так вращаться и через 15-20 минут не упадете и вас не стошнит, то начальное ваше настроение превратится в довольно сильное чувство. Были грустны - накатит печаль, а если начали с воодушевлением - то вас охватит веселье.

Мы проводили такие психофизиологические эксперименты. Эта почти магическая процедура подкачивает эмоциональные, образные и логические центры в полушариях головного мозга за счет напряжения разных мышц и органов равновесия.

Зачем молящиеся в зикре тарикада Мехлеви вращаются стоя на левой ноге? Это не случайно. Левое связано нервными путями с правым полушарием головного мозга как отражение непрерывных образов мира, бытия, эмоций, а правая нога, толкаясь, шлет сигналы в левое полушарие. В нем анализ дробных, толчковых событий.

Так в каждое полушарие головного мозга приходит, бьет, как в цель, информация, которая специфична, понятна именно ему. Одно полушарие наполняется знанием, что опора, земля, мир стабильны, другое - что нет, все не так. Мир под правой ногой несомненно дробен, прерывист. Возникает конфликт между двумя, казалось бы, истинными сигналами об опоре нашего тела.

Многолетние наши исследования, сотни разных экспериментов показали, что чувственные конфликты приводят многих к состоянию так называемого измененного сознания, происходит прорыв из подсознания мечтаний, видений, годами таящихся в нем, как сон наяву.

Экстаз и озарение могут радовать или пугать человека. Духовные учителя Востока предупреждали, что заниматься зикром без подготовки, без имама-наставника опасно. Из исторических хроник известно, что имам Шамиль не раз в темном подвале мечети, в полном одиночестве, без сна и еды вращался в молчаливом зикре и замирая на земляном полу, молил у пророка совета, и Магомед давал прозрение.

Мгновенное окаменение во время быстрого танца, когда кто-то даже падает, как скульптура без подставки, использовал для обучения магии Гурджиев. Его называли великим магом XX века. Есть свидетельства, что он был духовным наставником двух диктаторов - как старший товарищ юного Сталина в Кутаисской семинарии, потом в Европе преподавал оккультизм Гитлеру. Гурджиев считал, что при остановке в танце эмоционально-двигательная энергия превращается в интеллектуально-творческую, в энергию безмолвного крика, стоящего бега.

Еще об одной особенности зикра чеченцев-кадеридов. Почему их хоровод вращается против часовой стрелки? Также вращаются суфии и мехлевиты. Это восходит к древним ритуальным пляскам солнцепоклонников. Мы, жители северного полушария, с каждым поворотом встречаемся с солнцем, новый поворот - новое утро, а утро вечера мудренее.

Время течет, меняя многое. Неодинаковые изменения жизни даже в близких одна от другой общинах создают различия образа мысли и потребности в неодинаковых ритуалах. Общая религия сдерживает слишком быстрое расхождение единоверцев, но конфессиональные несходства накапливаются.

Христианство разделилось на католицизм, православие, многие формы протестантизма, временами между ними вспыхивали религиозные войны. В мусульманстве, разделившемся на шиизм и сунизм, возникли многие духовные пути - суфийские тарикады, как правило, благополучно взаимодействующие.

Основы суфизма существовали в глубокой доисламской древности. Были два типа арабских общин: мешаюны - "подвижные, гуляющие", и шарахаюны, "созерцающие".

Психологи знают, что в ответственных, экстремальных условиях многочисленные различия людей могут быть сведены к двум. Одних стресс делает подвижными, бурно эмоциональными, других - созерцательно переживающими горе и радость. Не с этими ли особенностями людей, проявляющимися при стрессе, связаны бурный зикр-хоровод чеченцев-кадеридов и тихое моление чеченцев-накжбандийцев?

Суфизм стал религиозно-философским учением, способствующим адаптации исламского мира к многообразию меняющейся действительности. Более того, разные суфийские тарикады могут давать полноту самореализации людям с разным образом жизни и с психологическими различиями.

Однако не все мусульмане принадлежат к суфийским орденам. В сталинские времена эти исламские объединения жестоко притеснялись. Сейчас многие московские и сибирские, дальневосточные мусульмане имеют лишь смутное представление о суфийских тарикадах.

Ритуальный хоровод есть не только у мусульман. Я видел подобие зикра на празднике в высокогорном кавказском селе у сванов-христиан. Двенадцать мужчин образуют танцующий круг, держит каждый впереди идущего за пояс. Им на плечи вскакивают еще двенадцать, на плечи тех третий ярус хоровода. И весь он, трехъярусный, кружится, поет, но каждый ярус поет и выкрикивает что-то свое, очень воинственное.

"Что они изображают?" - спрашиваю у старого свана. "Ты был в нашей церкви? - это он мне. - Видел иконостас в несколько ярусов? Там двенадцать апостолов. Здесь танцуют они. Верхние за апостолов стоят". "Зачем такое говорить? - вмешивается другой старик. - Верхний ряд - это горные орлы, духи неба, средние - горные козлы, духи гор; нижние - это наши быки, те, что пашут поля". Вот такое смешение христианства и язычества.

Хождение по кругу играет настолько важную роль в христианских богослужениях, что стало одним из поводов разделения конфессий. Богослужебный круг - крестный ход вокруг церкви, обход вокруг аналоя при венчании - по канонам Московской патриаршей церкви делается против часовой стрелки. Издавна у старообрядцев и сейчас в Катакомбной Православной Церкви, напротив, по часовой.

Католики более терпимы при выборе направления богослужебного вращения. Западные ходят по часовой стрелке, восточные, униаты, против.

При этом все христиане признают, что ориентир в круговом богослужении - солнце. Движение по часовой стрелке называют посолонь, значит по солнцу, против - противусолонь.

В заключении надо сказать, что сложнейшее переплетение самых разных ритуально-магических действий, движений, в том числе и круговых, есть в русском народном хороводе, но это предмет особого разговора.

Владимир Долин:

Зикр - коллективная молитва, но во времена войны этот обряд, кажется, выполнял функции, далеко выходящие за рамки религиозных.

Это была демонстрация протеста и решимости отстоять независимость Ичкерии. Зикр исполнялся на всех митингах. Танцоры особенно оживлялись при виде телекамер.

Сейчас вчерашние бойцы сопротивления порой с нескрываемой иронией относятся к старикам, исполняющим зикр во время всех мало-мальски значимых общественных мероприятий, проходящих в Ичкерии.

Зикр, бывший символом сопротивления, похоже возвращается в ту сферу, которой он принадлежит - сферу чисто религиозной практики...

Армяне первыми на Кавказе приняли крещение, задолго до того, как христианство стало государственной религией Римской империи. О роли христианства в жизни армянского народа в материале корреспондента армянской редакции радио "Свобода" Артура Терьяна.

Репортаж Артура Терьяна

"Да разве вы что-нибудь смыслите в армянине? Какое странное существо. Видимость, но не он сам. А что же он сам, его характер? Напрасный труд. Ищешь его суть, находишь, но сразу видишь, что и это видимость. У него беспокойное лицо, его трудно рисовать.

Вы видели его жилище? Ведь это кротовая нора, но обойди его страну: какие дивные монастыри, мощные крепости, узорчатые хачкары. Разве поверишь, что все это воздвиг он?

Слушаешь его разговор, половина слов - хула на церковь и Бога, всю страну застроил храмами, но раз в год не зайдет помолиться, жизнь проживет без молитвы. Веру свою никогда не проповедовал другим, и разве поверишь, что его история есть история величайших религиозных войн, что устами Нарекаци это немолящееся племя вознесло величайшие молитвы к Господу".

Так писал о своем народе выдающийся армянский писатель Деаник Демирчян в своем очерке "Армянин". Но нет ли здесь противоречия? Разве может немолящийся народ быть религиозным? Ответ на этот вопрос, пожалуй, невозможно найти без экскурса в глубь веков.

О значении религии в жизни армянского народа и о характерных отличиях традиционного армянского вероисповедания рассказывает глава Российской и Нахичеванской епархии Армянской апостольской церкви архиепископ Тигран.

Архиепископ Тигран:

Прежде всего хочу отметить, что Армянская апостольская церковь - древнейшая в христианском мире. Христианство стало государственной религией Армянского царства в 301 году.

Для сравнения: в соседней Византийской империи христианство было принято императором Константином Великим в качестве государственной религии на тринадцать лет позже, в 314 году. Поэтому не случайно, что христианство всегда играло и продолжает играть огромную роль в жизни армянского народа.

Будучи частью церкви Христовой Армянская апостольская церковь отличается от других направлений христианства рядом особенностей. Наша церковь относится к числу древних восточных ортодоксальных церквей наряду с ассирийской, коптской эфиопской церквями и малгабадской церковью Индии. Все они продолжают решения только трех первых Вселенских Соборов, решения же всех последующих соборов для них просто не существуют.

Представители древневосточных церквей не участвовали в работе Халкидонского собора 451 года. Они считают, что все богословские вопросы, касающиеся сущности Иисуса Христа, были четко определены на предшествующих соборах. Вот почему эти церкви часто называют также дохалкидонскими церквями.

Халкидонский собор стал тем духовным Рубиконом, перейдя который народы восточных пределов Византийской империи - египтяне, сирийцы, армяне и ассирийцы, - оставаясь в лоне христианства, отложились от греческого мира.

Знаменем, под которым произошла эта отнюдь не бескровная революция, стало монофиситство. Монофиситы, их еще называют единоестественниками, признавая рождение Христа из двух природ (или естеств) - божественной и человеческой, считают, что Иисус Христос имеет лишь божественную сущность.

Этим последователи христианства монофиситского толка отличаются от деофиситов, согласно которым в едином лице Христа божественная природа сочетается с человеческой и не устраняет ее.

Не только восточные провинции, но и сама столица империи Константинополь стали ареной религиозных смут, вызванных противоборством двух направлений христианства. Кровавые стычки фанатиков из-за различного толкования отдельных фраз в речах и писаниях святых отцов сотрясали основы империи без малого 150 лет.

И только Армения стала страной, где монофиситство утвердилось сразу и окончательно. На церковном соборе 506 года в городе Двине Армянская апостольская церковь полностью отделилась от Византийской и стала автокефальной, то есть самоуправляемой.

В последние несколько столетий резиденция главы этой церкви - католикоса всех армян - находится вблизи поселка Эчмиадзин, что недалеко от Еревана. Здесь же находится и главный собор Армянской апостольской церкви - храм Святой Репсиме.

Через три года, в 2001 году, армяне во всем мире будут праздновать 1700-летие принятия христианства. Эти 17 столетий были для армян временем испытаний, но вплоть до XX века они в своей массе не изменили вере предков и лишь в годы геноцида 1915-1923 годов в Османской империи несколько сот тысяч армян перешли в ислам, дабы избежать физического истребления, постигшего 1,5 млн. их соплеменников. Сегодня около 1 млн. армян-мусульман, проживающих на востоке Республики Турция, идентифицируют себя с турками, при этом смутно помня о своих корнях.

Может быть, религия и была главным фактором, обусловившим выживание армян как этноса. Среди армянских культурологов распространено мнение, что переход армян в христианство был проявлением стремления к духовному обособлению от персидского мира.

Архиепископ Тигран с такой трактовкой не согласен.

Архиепископ Тигран:

Я не стал бы это утверждать хотя бы потому, что и Персия в свое время приняла христианство. Здесь получило широкое распространение христианство несторианского толка, и если бы христианский мир не стал преследовать несториан, то на сегодняшний день Иран мог бы быть крупным христианским государством.

Как-то лет около двадцати назад в одной из своих проповедей я высказался в том духе, что армянский народ был христианским еще до пришествия Христа. Я имел в виду не Христа как божественную сущность, но нравственную сущность учения Христова о должной жизни.

Взять хотя бы призыв любить не только друзей, но и врагов своих. Да это же целая идеология, и она отражала жизнь армян как оседлого народа, народа-земледельца, народа-строителя, создавшего передовые для того времени искусства и ремесла и абсолютно чуждого насилию, даже по отношению к своим соседям-кочевникам. Вот почему армянский народ так легко и безболезненно воспринял христианское учение.

Спустя всего 150 лет после того, как христианство стало государственной религией Армении, в 451 году, армянское духовенство и феодалы ответили владыке и жрецам зороастрийской Персии, что христианскую Армению не удастся обратить в зороастризм ни огнем, ни мечом, ибо христианство - это кровь и плоть армян, а не исподняя одежда.

И вот наши соседи, которые веками пытались обратить нас в зороастризм, приняли мусульманство. Они вели более агрессивный и захватнический образ жизни, соответствующий ценностям новой религии. Христианское же мировоззрение воспринятое армянами, полностью соответствовало их образу жизни и нравам.

Собственно это соответствие я и считаю главной причиной принятия нашими предками христианства, а не потребность отвергнуть притязания зороастрийской Персии на духовное и политическое верховенство.

Так или иначе, но принятие армянами христианства стало причиной многовекового противостояния с могущественным соседним государством, в ходе которого не раз и не два происходили кровопролитные войны.

Авараевская битва 451 года явилась прологом к 20-летней войне за веру. В результате Персия отказалась от попыток искусственного насаждения в Армении зороастризма. Но, быть может, армянская религиозность той эпохи - явление временное и армянам в принципе не свойственное? Кажется, есть немало оснований так утверждать.

Пожалуй, одним из наиболее ярких проявлений религиозности можно считать миссионерство. Следует отметить, что миссионерская деятельность армянских епископов и странствующих монахов практически никогда не распространялась за пределы этнического расселения армян. Исключением является лишь раннее Средневековье - период с III по VI века, - когда вследствие активной деятельности армянских проповедников христианство монофиситского толка распространилось на территории Кавказской Албании, а затем стало официальной религией этого государства.

Через Кавказскую Албанию, страну, занимавшую почти всю территорию к востоку от Армении до Каспийского моря, армянская миссия во главе с епископом Григорисом через Дербентский проход направилось на Северный Кавказ. Армянским монахам удалось обратить в христианство некоторые из кочевых племен тюрок-кипчаков.

Однако в конечном итоге миссия успеха не имела. Епископ Григорис, видимо, переусердствовал в проповедях, и кипчаки, храня верность своему богу Тенгри-хану, поймали дикого коня, привязали юного Григориса к хвосту его и пустили по полю. Так заканчивает повествование о епископе Григорисе армянский историк V века Фафстоц Бюзант.

Тем не менее, общение кипчаков с армянами не прошло бесследно. Ведь не случайно средневековые европейские истории Приск и Иордан называли царя Атиллу и его предшественников Доната и Харатона христианами.

Стоит также подчеркнуть, что в отличие, скажем, от арабов, армяне никогда не насаждали свою веру огнем и мечом. Кроме того, они не участвовали в походах западных крестоносцев и не устраивали крестовых походов сами.

Религиозная экспансия была не свойственна армянам даже в те годы, когда возможности усилившихся армянских государств вполне позволяли поощрять миссионерскую деятельность с целью расширения политического влияния.

Да и в наши дни армянское духовенство не ведет активной миссионерской деятельности. Более того, в условиях повсеместно усилившегося соперничества церкви и сект Армянская апостольская церковь постепенно утрачивает свои позиции в самой Армении.

Пока не ясно, сможет ли Эчмиадзин справиться с наплывом новых для Армении конфессий и сект, не следуя примеру Московской патриархии Русской Православной Церкви, то есть не прибегая к помощи государства.

Во всяком случае, большинство церковных иерархов оптимизма не теряют. Все-таки Армянской апостольской церкви не впервые приходится иметь дело с мощными еретическими движениями и попытками раскола. Рассказывает архиепископ Российский и Нахичеванский его святейшество Тигран.

Архиепископ Тигран:

В средние века религиозный фактор действительно играл роль в социальной и политической борьбе. Некоторые из лидеров того времени использовали этот фактор в борьбе за власть.

В те периоды армянской истории, когда государственная власть была сильна, церковь также испытывала подъем, и наоборот, когда Армения оказывалась под пятой иноземных завоевателей, то с Запада под предлогом помощи приходили миссионеры и создавали конфессиональные общины и секты.

Цель заключалась в создании у армян западной религиозной и ценностной ориентации. Религия таким образом всегда являлась орудием в руках светских и духовных владык, служа укреплению их влияния.

Наглядным примером может служить наблюдающееся в наши дни проникновение в Армению миссионеров под предлогом оказания помощи пострадавшим от землетрясения 1988 года. И если Советская Армения была ориентированным на Россию государством, народ которого признавал духовный авторитет Армянской апостольской церкви, то уже в новой реальности независимой Республики Армения западные конфессии и чуждые армянам секты стали расти, как грибы после дождя.

Но что же мешает новым и старым церквам и сектам добиваться столь же заметных успехов, как, скажем, в Польше или Италии, то есть в странах, где народ религиозен, а церковь традиционно пользуется очень большим влиянием?

Может быть, дело в том, что армяне не религиозны, и те тысячи людей, которые приходят по воскресеньям помолиться в армянские храмы, на самом деле к Богу безразличны?

Вот что думает по этому поводу специалист в области этнологии передней Азии, кандидат исторических наук Ирина Амерянц.

Ирина Амерянц:

Я считаю, что армяне - народ религиозный, если можно так сказать, и в то же время народ нефанатичный. Он любит свою религию, он во имя этой религии принес в жертву многих своих соотечественников, и вместе с тем армянин больше язычник.

Он следует своим языческим традициям, до сих пор сохраняет память о тех временах, он принесет жертвоприношение, он скорее это сделает, воздав при этом хвалу Богу. Он всегда к нему обращается, но в церковь он пойдет в очень крайних случаях. Ходят в церковь по большим праздникам. И соблюдают обряд крещения. Сейчас вот это стало очень популярно в последнее время.

В Армении, конечно, это и было, хотя запрещалось, но в последнее время и крещение, и венчание, все эти обряды стараются соблюсти и проводят это со всеми древними традициями. Армяне народ веротерпимый.

С мнением госпожи Амерянц согласен и архиепископ Тигран.

Архиепископ Тигран:

Армянской религиозности фанатизм чужд. В душе армянина религиозность не подменяет, а сосуществует с патриотизмом, национальным идеалом идей государственности, любовью к искусству и уважением к науке.

Армяне были религиозными и до принятия христианства. Языческие боги в древней Армении были весьма почитаемы. Яркое тому свидетельство - сохранившийся до наших дней языческий храм в Горни.

Христианский период жизни нашего народа лишь продолжил эту древнюю традицию, хотя, конечно, по значимости для армян христианство не идет ни в какое сравнение с прежними верованиями.

Во всем христианском мире крещение делает человека христианином. Армянину же после крещения говорят: теперь ты действительно стал армянином, ибо армянин не может считаться армянином, не будучи христианином.

В том, что армянам религиозный фанатизм чужд, сомневаться не приходится. В Армении за последние годы не было ни одного случая столкновения прихожан Армянской апостольской церкви с проповедниками пришедших из-за рубежа конфессий и сект. Духовенство же на переманивание паствы реагирует лишь эпизодически и довольно вяло.

Парадоксально, но в Армении в конфликты с сектантами (к счастью, пока нечастые) вступают те, кому положено заниматься совсем другими делами. Года два назад ополченцы из отряда, который в годы карабахской войны прикрывал границу Армении с Азербайджаном, разогнали прикладами автоматов собрание кришнаитов и пятидесятников. И по сей день неясно, кто стоял за этой акцией.

Впрочем, не исключено, что светские и церковные власти здесь не при чем. В последнее время деятельность сект стала раздражать и рядовых граждан. В армянском обществе все слышнее голоса тех, кто рассматривает деятельность проповедников как угрозу не только позициям церкви, но и самому национальному существованию.

Аргументируя свою позицию, сторонники этой точки зрения указывают на ту роль, которую Армянская апостольская церковь традиционно играла и отчасти продолжает играть в жизни армянского общества. Эту тему в беседе со мной затронула и госпожа Амерянц.

Ирина Амерянц:

В силу того, что Армения очень часто теряла свою государственность, для Армении церковь была всем. В то время это была государственная религия, и в то же время религия объединяла всех армян. Вокруг церкви армяне объединялись. Потеряв абсолютно все, все институты государственные, церковь по-прежнему сохраняла свое влияние на народ.

Это был центр религиозный, это был центр науки, это центр просвещения, это центр поэзии. Именно в стенах храмов возникла армянская древняя музыка. Это и живопись, которая в общем-то начиналась оттуда, это и миниатюры, которыми великолепно оформлялись книги на религиозные темы.

И поэтому для армян отстоять свою церковь - это было то же самое, что отстоять свое государство, отстоять свой дом.

О роли церкви для армян говорит его святейшество архиепископ Тигран.

Архиепископ Тигран:

Самый главный для армянина символ - это Эчмиадзин. Когда в XVII веке персидский шах Аббас переселил большую часть населения Араратской долины в Персию, то он хотел перенести туда Эчмиадзинский собор. Заметьте, не разрушить, а именно перенести, чтобы крепче привязать переселенцев к новому месту. Шах хорошо знал значение Эчмиадзина для армян.

Это было не так уж и давно, и этот пример показывает, что степень религиозности армян за прошедшие после Аравийской битвы двенадцать веков практически не изменилась.

И вот один из самых свежих примеров. В 1976 году - а это ведь были годы советской власти - десятки тысяч армян со всей Армении и сотни гостей из диаспоры съехались в Эчмиадзин, чтобы присутствовать при одном из самых значительных событий в жизни Армянской апостольской церкви, происходящем раз в семь лет - освящении святого мирра. Те 50 тысяч верующих, что заполнили в те дни двор и окрестности Эчмиадзинского собора, воспринимали церковное по форме событие как национальный праздник.

В дни больших церковных праздников в армянских храмах яблоку некуда упасть. В Пасху и Рождество церкви становятся местом массового паломничества. Людно бывает в церквях и во время воскресных литургий. В остальное же время вы встретите там, как правило, не больше двух-трех десятков молящихся прихожан.

В домах верующих вы не увидите икон и образов. В быту о вере говорит лишь деревянный, реже металлический или гипсовый крест на стене, иногда нательный крестик. Слово "Бог" без упоминания имени его в армянской речи встречается часто, но мало у кого в квартире или доме святой уголок. Его не принято демонстрировать гостю.

Но если вам окажут знак внимания, то не ищите там среди книг Ветхий Завет. Для армян история их религии начинается с Богородицы и Иисуса Христа, продолжаясь как история нескончаемого мученичества за веру народа, брошенного Богом на произвол судьбы.

Говорят, каков поп, таков и приход. Применительно к отдельному приходу и даже епархии это, быть может, и справедливо, но только не по отношению к Армянской апостольской церкви как единому целому.

Церковь действует на основе принципов устава, внутреннего регламента и продолжает свято соблюдать древние традиции. Ее нравственные устои в общем и целом также остаются незыблемыми.

Что же касается богословской традиции Армянской апостольской церкви, то она, основываясь на решениях первых трех Вселенских Соборов, в дальнейшем обогащалась учением и деяниями святых отцов и трудами армянских теологов. Как Эчмиадзин, так и патриархии и епархии Армянской апостольской церкви регулярно выпускают церковные календари, памятники и разного рода брошюрованные издания, католикосатом издается журнал "Эчмиадзин".

Однако среди мирян вся эта литература особым спросом не пользуется, а о церковных обрядах и традициях почти все прихожане имеют довольно смутное представление. Видимо, дело тут в особом отношении армян к Богу и церкви.
Слово Ирине Амерянц.

Ирина Амерянц:

Но это говорит о том, что для них храм - это и божественный дом, и в то же время это его дом, куда он может прийти. И он не будет чувствовать себя подавленным в этом доме, куда он пришел, может быть, просто постоять и подумать даже не столько о Боге, сколько о своих вещах, о своих бедах, о своих радостях.

Классик армянской литературы, тонкий знаток национального характера армян Дареник Домерчан, слова которого я уже привел в начале своего рассказа, писал: "Он возмущает порядок, не признает власть ни в обществе, ни в государстве, ни в идеологии. Разобщенный, независимый, мятежный народ.

Мне кажется, что в глубине армянского сердца очень глубоко запрятана обида. Это обида орла, низвергнутого с вершин. Трепещет, рушится в камни и грязь, ломает крылья. Подносят ему еду, отворачивается, отказывается, не любит ни рабства, ни счастья, предпочитает страдание и свободу. Меланхоличен, замкнут, обособлен, сам по себе не растворяется".



ОглавлениеРасписаниеПрограммыЭфирСотрудникиАрхивДосьеПоискЧастоты
© 1998 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены.
Обратная Связь