Автор и ведущий Борис Парамонов

7 сентября в американском журнале Форбс-Мэгэзин, отражающем мнения и взгляды финансовых кругов Соединенных Штатов, появилась статья под названием "Последние дни Бориса Ельцина". Автор этой статьи - Владимир Квинт: русский ученый, экономист и социолог, действительный член Российской Академии естественных наук, работающий ныне в Америке, в Бизнес-скул университета Фордхэм в Нью-Йорке. Статья сопровождается редакционной врезкой, в которой журнал напоминает, что уже публиковал Квинта - а именно ту его статью, в которой он в феврале 1990 года предсказывал скорый распад Советского Союза. Многие эксперты выразили тогда сомнения, продолжает журнал: в наличии имелись такие силы, как мощная Советская армия, КГБ, правящая Коммунистическая партия, которые, по логике вещей, не должны были допустить этого распада. Тем не менее распад произошел, что послужило к вящей репутации Владимира Квинта, его, скажем так, прогнозирующих способностей (чтоб не сказать - пророческого дара). Сейчас, пишет далее Форбс-Мэгэзин, Квинт снова высунул свою шею и делает новое предсказание. О чем идет речь, слушатели узнают из предлагаемого (почти полного) перевода его статьи. Начинает Владимир Квинт так:

Восемьдесят один год назад, осенью 1917 года Октябрьская революция смела слабое и бездейственное Временное правительство России и сменила его тоталитарным управлением. Как выяснилось со временем, это был один из самых мрачных дней мировой истории.

Мне как русскому очень тяжело говорить это, но все же я вынужден сказать, что любое авторитарное правительство в России будет лучше, чем так называемая ельцинская демократия. И более надежным партнером Запада.

Так пишет Владимир Квинт в статье "Последние дни Ельцина", опубликованной 7 сентября американским журналом Форбс-Мэгэзин. Он продолжает:

В советское время государство эксплуатировало трудящихся, недоплачивая им за работу и используя национальный продукт для своих мало кому известных целей. Но сейчас вся прибыль от промышленности оседает в карманах пресловутых приватизаторов, которые не реинвестируют ее и не платят налогов. Совсем недавно российское правительство выходило из положения, печатая деньги и используя инфляцию как скрытую форму налогообложения. В конце концов с этой практикой было покончено, что можно считать единственным достижением правительства Ельцина. Но девальвация рубля 17 августа ликвидировала и это достижение. К тому же нужно помнить, как правительство стабилизовало рубль: просто-напросто не платя зарплату. По оценке вашингтонской исследовательской организации План-Экон, государство должно трудящимся 77 миллиардов рублей - одну треть циркулирующих в стране денег. Еще 70 миллиардов должны трудящимся предприниматели из приватизированной промышленности.

Однажды в Торонто я встретился с русским правительственным чиновником среднего уровня. Он попросил меня помочь ему сделать покупки. Ему хотелось купить кожаный портфель. От вполне корректных товаров стоимостью от 300 до 700 долларов он воротил нос. В конце концов он остановил свой выбор на портфеле в три с половиной тысячи долларов. Это был размер его десятимесячной официальной зарплаты.

В заключение своей статьи в Форбс-Мэгэзин Владимир Квинт пишет:

Когда произошла Октябрьская революция и большевицкий режим сменил демократическое Временное правительство, это оказалось трагедией для всего мира. Вряд ли такой трагедией станет уход Ельцина. Кого это может действительно задеть, так это новых олигархов, нажившихся в ельцинской России. Самой же Россииэто принесет немедленный позитив: если приобретенные мошенническим путем предприятия пойдут на новую продажу, это даст, по самым скроменым оценкам, немедленную прибыль в 30 миллиардов долларов, что обеспечит достаточную базу для взимания налогов, способных удовлетворить текущие нужды. Таков будет первый необходимый шаг в создании здоровой экономики, способной стать базой подлинной демократии.

При таком сценарии заграничные бизнесмены, уже вложившие деньги в Россию, вряд ли должны волноваться: будущее русское правительство слишком будет заинтересовано в хороших отношениях с Западом. Если события развернутся по описанному сценарию, то Россию ждет судьба Тайваня или Чили: период авторитарного режима, мостящего дорогу к демократии. Но в любом случае не следует жалеть о Ельцине, если или когда он падет: его режим не был ни капитализмом. ни демократией,- он был всего-навсего клептократией.

Так заканчивается статья Владимира Квинта - русского ученого - экономиста и социолога, работающего сейчас в Соединенных Штатах Америки. Статья была напечатана в номере журнала Форбс от 7 сентября этого года; называется она "Последние дни Ельцина".

Нам остается сказать несколько слов комментария.

Конечно, статья производит тяжелое впечатление - но не более тяжелое, чем нынешняя ситуация в России. Таковая, кстати, еще более осложнилась с момента если не написания, то публикации статьи. Кризис углубляется, и обнародованная программа дает мало надежд на его разрешение в принципе. Обещано напечатать много денег - то есть бумажек, не имеющих цены, то есть запускается механизм гиперинфляции, - после чего обещано, заплатив долги и зарплаты этими бумажками, прибегнуть к драконовским мерам по взиманию налогов и обанкрочиванию несостоятельных предприятий. Возникает резонный вопрос: а сможет ли правительство осуществить такие драконовские меры, если оно не смогло сделать этого в прошлом? Где гарантия? В американской прессе уже сравнивали эту программу с обещаниями алкоголика окочательно завязать с выпивкой, но только после еще одной - последней! - грандиозной пьянки.

На этом фоне статья Владимира Квинта звучит уже чуть ли не оптимистически. Нам кажется, что решения, которое он считает достаточным для преодоления кризиса, не так уж и легко достигнуть. Да и вообще они вызывают понятные сомнения. Это тот случай, когда лекарство может стать горше болезни.

Ведь что предлагает Квинт? вернее, каким он видит оптимальный сценарий? Введение в России авторитарного правления, проводящего нужный, то есть в сущности либеральный, экономический курс. Но не есть ли это нечто вроде квадратуры круга?

Слов нет, Владимир Квинт прав, когда он говорит, что нечего жалеть в режиме Ельцина, что это что угодно, кроме демократии. Действительно, демократия в России - это система слов и пожеланий, так сказать, протокол о намерениях, а не реальность. Это вербальная, виртуальная, в действительности не существующая демократия. Это, другими словами, еще одна в русской истории потемкинская деревня. За семь лет - с августа 91 года, не было сделано почти ничего, чтобы создать реальную базу для подлинной демократии - самодеятельный и преуспевающий средний класс. Что-то начинало сквозить еще при Горбачеве, когда был принят памятный закон об индивидуальной трудовой деятельности, какое-то шевеление в этом смысле началось - но все или почти все было сметено последующими событиями. Сначала инфляция, а потом система рэкета подкосила малый и средний бизнес. Вот сейчас обещают скостить им налоги на пятьдесят процентов; так рэкетиры свое обложение увеличат. Беда России сейчас главная не в том, что экономика развалилась, а система власти: власть исчезла, она не осуществляет закон. Она легитимна, конечно, потому что законно выбрана, но не имеет отношения к легальности, к закону. Власть в целях обогащения осуществляют пресловутые олигархи, разграбившие при посредстве государственных чиновников российские богатства. Такая власть называется не властью, а кликой. И все, что делал Ельцин, - это осуществлял ее легальное прикрытие. Это не власть, а так называемая "крыша".

Вот отсюда и исходит в своих анализах, оценках и прогнозах Владимир Квинт. И приходит к выводу, что восстановить власть, необходимую властную вертикаль может только авторитарный режим. Демократия ее восстановить не может, потому что демократии в России нет - кроме этих самых вербальных институтов, вроде Думы, в которой доминируют коммунисты. Но этот чаемый авторитарный режим не могут создать и коммунисты - потому что не просто авторитарный режим нужен, а такой, который проводил бы нужную экономическую политику, к которой коммунисты просто не способны по определению. Отсюда альтернатива - единственно возможная, как кажется автору статьи в журнале "Форбс": Тайвань и Чили. То есть, как всем понятно, Пиночет. То есть, опять же понятно, Лебедь. По существу Владимир Квинт на него и делает ставку.

Тут возникают по крайней мере два вопроса. Первый: где гарантия того, что Лебедь станет российским Пиночетом, то есть поведет экономическую реформу, следуя советам так называемых чикагских мальчиков, или мальчиков в розовых штанишках, как их окрестили в России? Завлабов, как вычеканил Черномырдин. Идея тут у Квинта такая: эти завлабы сделали бы то, что надо, будь у них, будь за ними реальная власть, а не спотыкающийся на каждом шагу Ельцин. Но такой гарантии нет и быть не может. Российский Пиночет может оказаться Пиночетом без реформы, но с террором. Это очень в русской традиции: генерал станет генералиссимусом, и отнюдь не Чан Кайши. Может вполне оказаться, что ни Чили, ни Тайвань в России при таком сценарии не осуществятся. Нет никакой уверенности в том, что российский Пиночет только тем и будет заниматься, что мостить дорогу к демократии.

Как недавно сказал один ирландский поэт, пьянство - не самый главный порок ираландцев. Возникает соблазн провести параллель и сказать, что коммунизм - не самая главная беда русских, или по крайней мере не самая последняя. (Кстати, этот поэт зарабатывает на жизнь тем, что держит похоронную контору.)

Второй вопрос, возникающий по поводу прогнозов Владимира Квинта, - вопрос, возникающий неизбежно у людей западного демократического сознания: стоит ли и можно ли говорить об авторитарном режиме, осуществляемом сильной личностью в генеральских погонах, как о сценарии, сколь-нибудь желательном? Как нужно взвешивать и оценивать этого самого Пиночета - взятого в нарицательном уже смысле? Ведь никто не спорит, что экономическая ситуация в том же Чили сейчас несравнимо лучше той, что была при социалистическом правительстве Альенде; и даже молчаливо в общем допускается, что, сохрани Альенде власть, Чили не было бы иного пути, кроме кубинского, что, как известно, тоже не сахар. Противление, протест, отталкивание вызывает сам факт переворота, повлекшего за собой тысячи жертв и создавшего репрессивный режим. Пиночет - имя, вызывающее на Западе преимущественно, если не однозначно, негативную реакцию. В таких условиях становится сомнительным тезис Квинта, что прозреваемый им в России альтернативный режим будет пользоваться безоговорочной поддержкой Запада, кааковая поддержка крайне необходима России при любых будущих обстоятельствах.

Все это, конечно, не значит, что дела в России не пойдут именно так, как видит это Владимир Квинт, что его пророчество не оправдается. Нужно только помнить, что неизбежное не значит желательное.

И все-таки есть в нынешней ситуации нечто, придающее ей совершенно невиданный в прошлой российской истории оттенок. Об этом впечатляюще писала в Нью-Йорк Таймс в эти дни славист, профессор Кэмбриджского университета Эйлин Келли:

Первый раз за многие века русский народ оставлен на собственное усмотрение. Освобожденные от тирании государства, церки и партии, русские встретили кризис 90-х годов не анархическим насилием, как боялись многие, но с изумившей всех осмотрительностью, продемонстрировав в их повседневном поведении соединение индивидуальной инициативы и общественной солидарности, создающих новый стиль традиционной русской идеи.

Политическая сумятица может привести к власти в России правых, но они втретятся с народом, который достаточно хорошо начал понимать свое прошлое, чтобы приобрести хороший шанс не повторить его в будущем.

Вот на это в основном и надежда - а не на виртуальных или реальных Пиночетов.