Игорь Померанцев, Кукес:

В лагерях беженцев главное событие - это прибытие новичков. Можно расспросить о близких, знакомых, узнать последние новости. В этих новостях, как правило, нет новизны. Этнические чистки и операции стандартны. Когда новичков нет, в лагерях царит скука. Я видел, как человек двести окружили девочку, внезапно потерявшую сознание. Девочка быстро пришла в себя, но толпа еще не расходилась. Иностранец с магнитофоном - тоже событие. За мной стайкой ходили дети и подростки, просто так. Малыши прикасались ко мне и что-то лопотали. В Турции, в Португалии, в Тунисе, на приветствия детей я всегда отвечаю на русском языке. В Кукесе я перешел на английский. Русская интонация похожа на сербскую, вдруг дети испугаются, начнут нервничать, плакать. Я заметил, что мой переводчик на всякий случай не очень афиширует, что я не просто со "Свободы", а из русской редакции. Но передачи албанской редакции "Свободной Европы" здесь слушают. Западные коллеги, журналисты знают, что я русский. Журналист немецкого телевидения ЦДФ сказал мне: " Жаль, что вы здесь не были на прошлой неделе. Сюда нагрянули ребята из косовской освободительной армии, искали русского корреспондента, якобы шпиона". Я согласился с немцем - не повезло. Могло бы получиться отличное интервью. Во всех международных организациях по делам беженцев я спрашиваю, нет ли среди сотрудников русских. Кого тут только нет - кроме русских. Француз Бертран, три года назад работавший в Дагестане с беженцами из Чечни, сказал мне, что может быть я найду русского в управлении Верховного Комиссара ООН по делам беженцев. Я нашел этого русского. Он оказался таджиком из Душанбе, по имени Хушед. Да, он прошел конкурс ООН, и попал сюда отчасти благодаря тому, что он мусульманин. Хушед, если можно так выразиться, либеральный мусульманин, с виду европеец, верой не бряцает. Он опекает лагерь беженцев в двадцати километрах от Кукеса. Там очень много детей. Хушед торопился, но несколько слов в микрофон сказал: " В первую ночь нашего прибытия меня сильно потрясло, что везде, и не только в Кукесе на каждом шагу мы видели толпы людей, в основном женщин и детей. Это были беженцы, им было некуда идти, они не знали, что делать. Это было ужасно. На следующий день мы выехали на другое место для оказания первой помощи беженцам. Там было еще ужасней. Было холодно, много людей ходили босиком. Они не знают, на сколько они покинули свою родину".

Глядя на детей-беженцев, которыми кишмя кишит Кукес, я часто вспоминаю вопрос, который задал учителю в разговоре о Косово одиннадцатилетний лондонский школьник. Мне этот вопрос попался в английской газете: "Сэр, на чьей стороне Иисус Христос?"

В Кукесе понимаешь, на чьей. На стороне страдающих. И это неважно, кто страдает, христианин, мусульманин или неверующий.