Петр Вайль:

"Никаких беженцев нет, есть вынужденные переселенцы", - говорит премьер-министр. Включаешь телевизор, смотришь, слушаешь, сравниваешь с тем, что видел прежде. Нет, все-таки - беженцы.

"Это не война, а антитеррористическая операция". Спецподразделения, пехота, танки, артиллерия, вертолеты, самолеты. Одних генералов на взвод наберется. Нет, все-таки - война.

"Идет освобождение территорий". Вообще-то освобождают от тех, кто пришел и сам не хочет уходить. А что тут? Уходит местное население, а привозят новое начальство. Человека по фамилии Кошман привезли даже второй раз на армейском транспорте. Нет, все-таки не освобождение, а обычный военный захват.

"Федеральные войска заняли:", "Федералы продвинулись:" Кто это такие? Почему из двух слов в названии страны - Российская Федерация - всегда и всюду используется первое, и только тут - второе? Да потому, чтоб выходило, что с Чечней воюет не Россия, а какая-то федерация. Но генералы говорят не на федеральском, а на обыкновенном русском языке. И солдаты вовсе не похожи на неведомых федералов. Не бывает такой национальности. Нет, все-таки - российские войска.

"Никакой гуманитарной катастрофы", - говорят министры. Республику покинул как минимум каждый четвертый. Для сравнения масштабов: это как если бы из России, допустим, в Белоруссию ушли 37 миллионов человек. Нет, все-таки - гуманитарная катастрофа.