Юрий Жигалкин, Нью-Йорк:

Появление Бориса Ельцина на саммите стран-членов ОБСЕ привело к мало кем ожидавшемуся результату-максимуму. Естественно, максимуму в контексте нынешних обстоятельств. День, начавшийся драматичными упреками Бориса Ельцина в адрес ОБСЕ в том, что она не имеет права критиковать Россию за Чечню, а переговоров с бандитами и убийцами не будет, продолженный его демонстративным ранним отъездом с совещания, завершился почти сенсационно: согласием Москвы на возобновление мандата ОБСЕ в Чечне, что прочитано на Западе как фактическое признание за международным сообществом посреднической роли в урегулировании чеченского конфликта. Многие западные эксперты считают, что давление западных лидеров, откровенно высказавших свое отношение к чеченской кампании Москвы, вкупе с осознанием того, что бесконечное ведение войны бессмысленно, и заставило Россию смягчить свою позицию. Вот что говорит известный американский политолог, бывший советник американского посольства в Москве Том Грэм:

Том Грэм:

Я думаю, что зарубежная критика действий России в Чечне играет важную роль. Москва нуждается в напоминании о том, что она не имеет права попирать права собственных граждан, и о том, что ее война в Чечне гибельна для самой России. Эта война создает угрозу существованию ее демократических институтов накануне выборов и отнимает средства, которые жизненно необходимы стране на развитие экономики и социальную поддержку беднеющего населения. Я подозреваю, что потенциальное согласие Москвы на привлечение ОБСЕ к разрешению чеченского кризиса свидетельствует еще и о том, что ее военная кампания не столь успешна, как пытаются представить официально российские генералы, и я совсем не удивлюсь, если через несколько дней, в худшем случае недель, политическое руководство в Москве откровенно заявит о своей готовности к переговорам.

Юрий Жигалкин:

Вслед за отъездом Бориса Ельцина с саммита за его кулисами произошло еще одно столкновение позиций России и Запада, из-за чего и сорвалось намеченное на четверг подписание заключительной декларации саммита. Москва не хотела допустить упоминания в нем чеченского конфликта, говоря, что это - исключительно ее внутреннее дело. Западные же дипломаты настаивали на внесение в документ пункта о необходимости предохранения мирного населения и недопустимости чрезмерного использования военной силы. Как говорят, в конце концов, некий компромисс был найден и договоры должны быть подписаны в пятницу.