Олег Кусов, Северный Кавказ

Федеральные подразделения полностью блокировали чеченскую территорию. Заключительным этапом этой операции стало взятие под контроль федеральной трассы "Кавказ" в районе станицы Асиновская. На трассу, где еще недавно несли службу ингушские милиционеры, проверявшие документы у беженцев, следующих из Чечни в Ингушетию и обратно, выехала российская бронетехника. Солдаты окопали у обочин дороги танки, повалили на трассу деревья и установили вдоль дороги крупнокалиберные пулеметы. Поток беженцев оказался рассеченным на две части. Тем, кто остался на чеченской территории, было предложено возвратиться в свои населенные пункты. Чувствовалось, что военные не брали в расчет массированные ракетные обстрелы Грозного и чеченских селений Бамут и Серноводское, откуда, в основном, бежали в эти дни люди. На территории Ингушетии у блок-поста № 20, который находится в километре от административной границы, у костров грелись чеченские беженцы. Около 30 человек в отчаянии пытались доказать милиционерам, что в Грозном у них остались престарелые родители, больные и замерзающие в каменных стенах дети. "Они не способны даже самостоятельно спуститься в бомбоубежище", - кричит в лицо офицеру беженка из Грозного - Тамара, у которой дома осталась маленькая дочь. Тамара выехала на один день в Назрань, чтобы снять жилой угол для себя и дочери. Внезапная блокада дорог разлучила мать и дочь неизвестно на какой период времени. "В прошлую войну мирных людей предупреждали о готовящейся блокаде дорог и населенных пунктов", - говорят беженцы. На этот раз блокада Чечни произошла внезапно. Беженка Тамара так объясняет действия федеральных войск на чечено-ингушской границе:

Тамара:

Бессердечность, я не хочу говорить об этом. Здесь настолько жестокая война идет, не столько с боевиками, сколько с населением. Боевиков нет, их никто не видит, с ними никто не общается, это только говорят, что их убивают, а убивают нас, простых людей. Вся война идет с нами. Причем тут я и мой ребенок. Я прошусь туда, где они бомбят, я не прошусь оттуда. Почему-то сегодня и военные, и власти России, и наши власти, и ингушские власти, все, наверное, задались одной целью: уничтожить нас, как народ, как нацию.

Олег Кусов:

Я слышал слова офицера о том, что если вы пойдете по дороге в направлении Грозного, то вас расстреляют. Как вы думаете, это было сказано серьезно и намерены ли вы действительно пойти к своим детям в Грозный?

Тамара:

Да, я думаю, что они могут это сделать, но надеюсь, что, все-таки, этого не случится, я хочу сегодня добраться туда любым способом, удастся мне или нет - знает Бог.

Олег Кусов:

Мою беседу с Тамарой прервал военный комендант этого участка дороги, который в сопровождении нескольких солдат подошел к нам и без предупреждения вырвал диктофон из моих рук. После того, как я попытался попросить у коменданта объяснений, их предоставил мне солдат с помощью автоматного приклада. Приклад прошелся по моей спине, а диктофон остался в руках коменданта. Это все было сильно похоже на вооруженный грабеж, так как действие происходило не в зоне чрезвычайного положения и даже не в зоне боевых действий.