Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.4.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[07-05-02]
Факты и мненияВедущий Лев РойтманДень Победы. Над фашизмом?Лев Ройтман: В предстоящем Параде Победы ветераны Великой Отечественной войны участвовать не будут - возраст. Вместо них пройдут ветераны других войн - афганской и чеченской. Что для вас главное в День Победы? - это вопрос Вероники Боде, нашего московского координатора, нескольким случайным прохожим. И вот ответы: “Самое первое, мне кажется, подключать молодежь, чтобы не терялась связь поколений”. “Помянуть, наверное, надо погибших и все”. “Участники войны, каждый человек должен быть на учете, их уже осталось на перечет, наверное”. “Вспоминать ветеранов, их награждать надо, парад, например”. “Надо обязательно отмечать, чтобы все знали. И на радио, везде надо давать именно маршевую музыку”. “Наверное, надо в основном ориентировать такие праздники на молодежь, чтобы они избегали тех ошибок, которые могли бы приводить вообще к войнам”. Голоса москвичей. А в нашем разговоре о смысле Дня Победы участвуют: ветераны войны с фашизмом, правозащитник Елена Боннер и полковник в отставке Виктор Гаевский; председатель Московского антифашистского центра Евгений Прошечкин. Елена Георгиевна, коротко о вашей, так сказать, военной судьбе. Когда война закончилась, вам было 22 года, вы на фронт ушли добровольцем, были в медицинских службах, закончили войну инвалидом второй группы. О чем вы думаете сейчас, накануне Дня Победы? Елена Боннер: Очень сложное чувство. Я не ощущаю это как праздник, скорее, как потерю. Для меня всегда это и личная потеря. Мне кажется, что, если бы не было Великой Отечественной, вся моя жизнь была бы другой. Я потеряла любимого мальчика на этой войне, и, несмотря на вполне сложившуюся жизнь, никогда его не забыла. И потом была вместе с ходом истории переоценка всего: Берлин, Венгрия, Чехословакия, потом уже наши войны внутри, и Афганистан, и две Чечни. У меня странное отношение к нашей армии. С одной стороны, когда я видела грузовик, в котором едут мальчишки, молодые солдаты и призывники, меня всегда пронзало чувство боли и страха за них. Сегодня я уже не знаю, я сегодня представляю нашу армию - это человек в черной маске, и что он делает, и зачем он делает - мне непонятно. Вот такое странное чувство. Конечно, я тоже поминаю друзей. У меня почти не осталось сверстниц, тех моих девочек, которыми я командовала и которым очень тяжко приходилось в армии. Лев Ройтман: Спасибо, Елена Георгиевна. Да, война с фашизмом, она в России, да и не только в России, затронула посемейно практически всех. Я родился во время войны, мой отец под Берлином, он был танковым офицером, потерял две ноги, стал инвалидом. Затем это, возможно, спасло ему жизнь, потому что как космополит он был “всего навсего” сослан в Казахстан. Ну, вот такое странное по-советски везение. Но теперь к Виктору Павловичу Гаевскому. Представлю его несколько подробнее: я сказал уже - полковник в отставке, заместитель председателя Московского Комитета ветеранов, участников Великой Отечественной войны. Так вот, Виктор Павлович, ведь ветеранов становится все меньше и меньше. Я начал на личной ноте, мой отец, и его нет больше в живых. Но есть и статистика, очень холодная, может быть, очень жестокая: всего по России ветеранов войны остается не более 1% населения. В Москве еще в прошлом году официально были зарегистрированы 185 тысяч, а в этом году я уже вижу цифру 143 тысячи. Колоссальная убыль. Чем занимаетесь вы, чего добиваетесь вы сейчас в вашем московском Комитете ветеранов? Виктор Гаевский: Прежде всего надо сказать, что в Москве сейчас участников Великой Отечественной войны осталось уже 120 тысяч. Это самые последние данные. Мы занимаемся помощью, поддержкой, консолидацией оставшихся в живых участников Великой Отечественной войны. Мы посредством наших спонсоров помогаем им материально, морально, навещаем больных, ездим по местам боевой славы, особенно в Подмосковье, в других местах - в Сталинград, в Калужскую область, в Тверскую область, в город Клин и так далее. Наши ветераны часто встречаются с молодежью, рассказывают ей о тех событиях правдиво, честно, без всяких купюр, прикрас и так далее. Елена Боннер говорит, что лучше бы ее не было и так далее. Но ведь надо иметь в виду, что мы не только спасли свою страну от фашизма, а так или иначе 12 стран мы помогли освободить от фашистов. Больше миллиона жизней отдали наши воины за освобождение Европы. Это тоже надо иметь в виду. И неизвестно, если бы мы не победили в Великой Отечественной войне, как коричневая чума распорядилась бы миром. Лев Ройтман: Попутные вопросы: кто способствует сейчас наиболее активно, наиболее деятельно вашей ветеранской работе и в чем ваши проблемы? Виктор Гаевский: Активно нам способствует в нашей работе Комитет общественных и межрегиональных связей правительства Москвы. Он нам помогает и материально, и морально, консолидирует наши ветеранские организации. Проблем у нас много. Прежде всего не хватает средств для функционирования нашего Комитета и ветеранских организаций на уровне первичных соединений, объединений и так далее. Пенсии ветеранам Великой Отечественной войны, военная пенсия гораздо меньше почему-то пенсии ветеранов, участников Великой Отечественной войны, получающих пенсию не по линии Министерства обороны, а по линии гражданских органов социального обеспечения. Там уж, наверняка, два раза в год повышается пенсия, у нас же три года военным пенсионерам не повышали пенсию. И поэтому многие пенсионеры влачат нищенский уровень жизни. Лев Ройтман: Спасибо, Виктор Павлович. Об этой проблеме, кстати, я не так давно читал интересную подборку писем ветеранов в еженедельнике “Аргументы и факты”. Мы можем только упомянуть об этом, помочь этой проблеме, конечно, не сумеем. Но, быть может, нас слышат те, от кого зависит исправление этого абсурда, а, по сути дела, надругательства над реальной жизнью ветеранов. Евгений Викторович Прошечкин, вы бывший депутат Московской Городской Думы, председатель Московского антифашистского центра. Елена Георгиевна Боннер и Виктор Павлович - ветераны войны, но они больше в войне с фашизмом как будто бы не участвуют, а вы - ветеран или активный участник войны с фашизмом? Евгений Прошечкин: Московский антифашистский центр в основном борется с современным фашизмом в Москве и не только, конечно, в тесном взаимодействии и с ветеранами Второй Мировой войны. Хотя бы по той причине, что если бы не их героическое сопротивление нашествию гитлеровских войск, то на месте Москвы, где мы сейчас сидим, по плану Гитлера, насколько я знаю, планировалось какое-то болото устроить, озеро, в общем города бы нашего не было бы. Но у нас немножко другие проблемы. Нас возмущает то, что органы правопорядка, прежде всего прокуратуры, очень снисходительно относятся к современным фашистам, скинхедам и так далее. Дела уголовные возбуждаются больше всего как “хулиганка” и не более. И мы докатились до того, что 15 лет в Москве, не только в Москве, в Петербурге, в других городах крупных России, идет совершенно открытая фашистская пропаганда. Власти попустительствуют. Мы пришли к тому, что в этом году практически на официальном уровне, да, со знаком “минус”, но, тем не менее, на официальном уровне 20-го апреля в городе Москве, нашей столице, чуть ли не праздновали день рождения Адольфа Гитлера. Многие бы переворачивались в местах, где они захоронены. Но, тем не менее, есть и некоторые радостные, если так можно выразиться, вести. Много лет назад, когда я еще депутатом был, я запустил через Московскую Городскую Думу федеральный закон о запрещении нацистской символики, глубоко оскорбляющей жертвы народов Советского Союза и России. Так вот, наконец, по прошествии почти пяти лет, Государственная Дума будет этот закон рассматривать. Председатель Платонов Владимир Михайлович в Московской Городской Думе недавно сказал, что он будет защищать этот закон в Государственной Думе. В Москве такой закон существует уже давно, правда, соблюдается не очень хорошо, но хоть формально есть. В России, к сожалению, нет, но может весенняя сессия, до летних каникул, наша Дума примет. Хотя, конечно, это надо было делать уже давным-давно. Лев Ройтман: Спасибо, Евгений Викторович. Елена Георгиевна, когда вы слышите, в частности, то, что говорит Евгений Викторович, вы ведь москвичка, вы временно в Бостоне у детей, когда вы видите в Москве тех, кого, казалось бы, победили в 45-м году, что вы чувствуете? Елена Боннер: Я чувствую просто безумную злость на руководство страны, которое всем обязано, вся страна именно ветеранам. И меня, наверное, неправильно поняли, я никак не принижаю нашу великую победу, но война в с фашизмом продолжается. Я даже подумала: вы меня обидели, сказали, что я в стороне. Мне кажется, вся моя жизнь - это борьба с фашизмом. Потому что защита прав человека тоже есть именно это направление общественной жизни. Нельзя разорвать защиту ветерана, защиту от неправых преследований, защиту от этих якобы шпионских, придуманных процессов. И нельзя забыть, что нам надо защищать тех мальчиков, нынешних солдат и тех, кому служба предстоит, от ужасной обстановки в армии, которая тоже близка к фашизму. И защищать весь народ, как хотите поймите это, от ведения неправедных войн. По-моему, это главный опыт Великой Отечественной, единственной праведной в стране после праведной же Отечественной войны 12-го года. Лев Ройтман: Спасибо, Елена Георгиевна. Виктор Павлович, как видите это вы? Виктор Гаевский: Армия сегодня не по своей вине потеряла авторитет и превратилась в какое-то пугало, как говорит Елена Боннер. Это от политики руководства страны зависит. Ведь армия не снабжается современной боевой техникой, не обеспечивается всем необходимым для жизни, не говоря уже о боевой деятельности, войск. Мы продаем прекрасную технику новейших образцов за рубеж, а новая техника в свои вооруженные силы не поступает. Вот ведь парадокс в чем. Наши солдаты работают на боевой технике времен Великой Отечественной войны - позор для нашего руководства. Много разворовывается у нас, тратится бесцельно, бюрократический аппарат вырос до неузнаваемых размеров по сравнению с прошлым периодом. И, по существу, за десять лет перестроечных реформ мы и добились того, что армия потеряла авторитет, экономика находится в глубоком кризисе. И тех кардинальных мер, которые надо сейчас срочно принять для восстановления престижа страны на мировой арене, для восстановления авторитета армии, мы ничего не делаем. Наши ветераны войны Великой Отечественной стесняются даже надеть награды того периода. Над этими наградами посмеиваются некоторые, особенно молодежь. Мы мало занимаемся патриотическим воспитанием молодежи. Правительство в феврале 2001-го года приняло программу патриотического воспитания граждан России на 2001-2005-й годы. И что же? Ни разу правительство не проанализировало, как выполняется эта программа, как ведется патриотическая работа в войсках, среди гражданской молодежи, среди призывников и так далее. Лев Ройтман: Спасибо, Виктор Павлович. Евгений Викторович Прошечкин, а с вашей точки зрения, как ведется эта работа по патриотическому воспитанию? Не является ли итогом этой работы, а, быть может, побочным продуктом то, что Москва, например, дрожала 20-го апреля в день рождения Гитлера? И, слава Богу, благодаря тому, что милиция присутствовала на всех московских углах, во всех скверах и чуть ли не во всех подворотнях, ничего не произошло. Евгений Прошечкин: К сожалению, у нас часто органы власти, да и граждане наши, молодежь, не только молодежь, страдают таким извращенным патриотизмом, таким странным патриотизмом. Одним из примеров я назову - это антикавказская истерия, которая захватила не только Москву, но и другие города России. Ведь те, кто натравливают на людей другого цвета глаз, кожи или тех, кто работает на рынке и так далее, говорят, что мы за великую Россию, за громадную державу, за традиции. Но позвольте, если вы своих граждан, которые не голубоглазые блондины, издеваетесь над ними, говорите “убирайтесь домой”, то, собственно говоря, надо уйти с Кавказа, надо прекратить тогда антитеррористическую операцию или войну, как хотите называйте. Но тогда рассыпается Россия, тогда, извините, в Татарстане тоже не только голубоглазые живут, в Башкортостане тоже не только блондины. И вот такая работа, топорная работа, она не только не помогает консолидировать Россию, сделать ее сильным, мощным государством, а наоборот, разваливает. И вот такая топорная работа наших властей, прокуратуры я уже касался, она приводит к обратным результатам, именно к тем, о которых мы только что говорили - о 20-м апреля, как “празднике” дня рождения Гитлера в Москве, что еще совсем недавно представить было даже сложно. Вот такие наши власти, вот такая у нас “патриотическая работа”. Елена Боннер: Трудно завершить этот наш разговор, ведь он очень болезненный. Я все-таки поздравляю всех ветеранов Отечественной войны, и с грустью думаю о том, что вместо них по Красной площади пойдут участники других войн. Лев Ройтман: Спасибо, Елена Георгиевна. Виктор Павлович, когда вы видите скинхедов на улицах Москвы, где вы живете, когда вы видите их символику, что чувствуете вы? И, кроме того, когда вы читаете, а вы знаете об этом, я убежден, не только по газетным и радиосообщениям, о дедовщине, то есть о полнейшем внутреннем разложении армии, что вы испытываете? Виктор Гаевский: Горечь, разочарование. Когда мы воевали, то думали: победим фашизм и на земле своей действительно устроим рай, прекрасную, счастливую жизнь. Мы даже представить себе не могли, что по нашим улицам будет разгуливать молодежь со свастикой фашистской. Ведь мы против фашизма столько положили сил людских, материальных ресурсов. И сейчас мы ощущаем такой нюанс, такой всплеск отпрысков фашизма. Мне думается, что руководством в плане и патриотического воспитания молодежи, и отношения к ветеранам, которые бы были на переднем плане пропаганды наших лучших традиций российских, боевых, трудовых, мало используется это, мало отпускается средств на это. Да пусть даже не средства, пусть морально ветераны чувствовали бы себя уютно в этой стране. Ведь вы возьмите ту же Германию. Я служил там и знаю, что фашистские офицеры, те, которые служили в гитлеровской армии, получают в десять раз большую пенсию, чем мы ветераны, победители фашизма. Разве это не парадокс? Лев Ройтман: Спасибо, Виктор Павлович. Ну что ж, 8-го мая был подписан акт о безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии. Думаю, что день окончательной победы над фашизмом еще не наступил. Приносим свои извинения за возможные неточности Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
