Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.4.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[30-11-05]
Петербургский Клуб моряков-подводников отпраздновал свой 11-й день рожденияПрограмму ведет Дмитрий Казнин. Принимают участие корреспонденты Радио Свобода Татьяна Вольтская и Владимир Ануфриев. Гость студии - председатель петербургского Клуба моряков-подводников Игорь Курдин. Дмитрий Казнин: В минувшую субботу петербургский Клуб моряков-подводников отпраздновал свой 11-й день рождения. Моряки обеспокоены тем, что на празднование 100-летия подводного флота России, которое состоится в марте будущего года, денег в Петербург пока не отпущено. Татьяна Вольтская: Клуб моряков-подводников был создан в 1994 году, когда из-за сокращения подводного флота многие трудоспособные мужчины остались без работы. Сейчас в клубе состоят более 2 тысяч человек. Первое подводное судно в России пытались сделать еще во времена Петра. Несколько субмарин было построено в первой половине XIX века. Первая боевая подводная лодка "Дельфин" появилась в 1903 году, она затонула во время русско-японской войны. Днем рождения русского подводного флота считается 19 марта 1906 года, когда вышел царский указ о переводе подводных лодок в класс отдельных кораблей. Уже разработан план праздничных мероприятий, посвященных 100-летию российского подводного флота, но, по словам руководителя петербургского Клуба подводников Игоря Курдина, финансирование на них пока не получено. Между тем, моряки хотят не показухи, а пусть небольших, но реальных дел. Хорошо, например, закончить и отреставрировать три мемориала: памятник первой подводной лодке "Дельфин" на Смоленском кладбище, мемориал подводной лодки ЩА-323 на Братском кладбище на правом берегу Смоленки, и мемориал "Курск" на Серафимовском кладбище. Но работы на кладбищах ведутся с мая по ноябрь, время упущено, а деньги так и не поступили. И все же моряков беспокоит не столько праздник, сколько само состояние подводного флота. Говорит начальник Музея крейсера "Аврора", контрадмирал Лев Чернавин. Лев Чернавин: У нас все есть, у нас есть великолепные документы, курс подготовки подводников, тактические руководства. Надо только вернуться к ним и буква к букве делать то, что предписывалось нашими предшественниками, ветеранами, не считаясь с деньгами. Нельзя считать копейки, когда речь идет о жизни человека. В связи с тем, что сейчас недостаточно финансируется не только подводный флот, а вообще армия, мы что-то не делаем, что-то пропускаем. Подводная лодка, которая входила в линию, выполняла определенный курс задач, только 7 торпед она должна была выпустить, сейчас этого нет. Жалеть нельзя, а то кровью мы будем расплачиваться. Татьяна Вольтская: Даже Международный Конгресс подводников, как выяснилось, пройдет не в Петербурге, морской столице России, а в Москве. Так что накануне юбилея питерские подводники чувствуют себя не очень празднично. Дмитрий Казнин: Сегодня у нас в студии Игорь Кудрин, председатель петербургского Клуба моряков-подводников. И мы поговорим о подводном флоте России. С одной стороны, люди гордятся нашим флотом, а с другой - многие испытывают и другие чувства, прямо противоположные.
Игорь Курдин: Я испытываю точно такие же чувства. Я прослужил в нем 25 лет и 7 лет был командиром атомной ракетной подводной лодки, 15 боевых служб, каждая по 3 месяца, поэтому, естественно, я горжусь прошлым нашего флота. Но и настоящее тоже у меня удручения не вызывает, как у многих. К сожалению, за последние годы флот начал возрождаться. К сожалению - потому что наше руководство, командование и средства массовой информации, с которыми они должны общаться, не дают той настоящей картины, которая происходит сейчас в подводном флоте, иначе бы люди так не думали. У всех в голове остался только "Курск", добавлена АС-28, К-159 "Комсомолец", то есть налет такой аварийности, трагедийности подводного флота присутствует. Это не совсем так. Дмитрий Казнин: Если говорить о проблемах, об этом ведь говорят не только журналисты и сторонние наблюдатели. Игорь Курдин: Проблемы есть. У нас было слишком много проблемных лодок. За послевоенные годы мы построили 139 атомных подводных лодок, американцы построили меньше, и, безусловно, такое количество подводных лодок, наверное, не нужно даже такой великой державе, какой был Советский Союз. Есть такое понятие - необходимое и достаточное количество. Сейчас, к сожалению, мы уже столько построили, что столько не надо, а сейчас столь перерезали, что осталось мало, и сейчас процесс возрождения флота идет медленно. Атомная подводная лодка - это даже не самолет стратегический, она строится годами, тем более проектируется, готовится. И так называемое четвертое, пятое поколение подводных лодок сейчас в состоянии проектирования и постройки. Мы заложили атомный подводный крейсер "Юрий Долгорукий", следом за ним заложен уже первый серийный "Александр Невский" - это лодки, вооруженные баллистическими ракетами с ядерными боеголовками, которые, что бы там ни говорили, являются основной составляющей морских стратегических ядерных сил. Если у нас таких сил не будет, значит, слово "держава", пожалуйста, исключите применительно к России. Мы имеем ядерное оружие, не скрываем этого, поэтому должны обладать одной из этих составляющих. Появилось новое перспективное направление - не атомные подводные лодки, их принято называть дизельно-электрическими, и у них совершенно другой принцип движения, которого нет ни у одного западного подводного флота. Головная подводная лодка с хорошим названием "Санкт-Петербург" вчера вышла на ходовые испытания. Она была заложена в 1997 году, достаточно долго ее строили. Но уже заложена и первая серийная лодка, тоже с хорошим названием "Кронштадт". Если эта серия пойдет в дело, в том числе и на экспорт в упрощенном варианте, чтобы не раскрывать всех своих секретов, это тоже принесет деньги стране и возможность строить новые подводные лодки. Поэтому говорить, что у нас так все печально, я бы не стал. И еще могу сказать, что в сентябре я был на Северном флоте, на своей базе, где служил, на своей подводной лодке. Это проект "Дельта-4" русской конфигурации "Дельфин", на которой я откомандовал 4 года. Хочу сказать, что лодка тогда была современная, и сейчас она не хуже, она прошла модернизацию. Экипаж не хуже, чем у меня, состояние, может быть, даже лучше, чем было 10 лет назад. Когда я это все увидел, у меня от сердца отлегло, потому что я увидел таких же людей, какими мы были 10 лет назад. Когда погиб "Курск", командир "Курска" Геннадий Лячин получал 6 тысяч рублей, то есть около 200 долларов. Сейчас командир такой подводной лодки получает около 30 тысяч - это уже что-то. Может быть, конечно, это недостаточно для той ответственности, которую он несет, но это уже что-то. Поэтому люди там живут, служат, восстановлена система боевой службы, когда лодки постоянно выходит в море на боевое патрулирование. И у меня появилось чувство уверенности, что подводный флот возрождается. Конечно, если государство будет выделять больше денег, то мы это будем только приветствовать. Дмитрий Казнин: Вы часто используете слова "восстановление", "возрождение". А что происходило с подводным флотом России до этого, начиная, грубо говоря, с 1990 года? Насколько сложные, тяжелые были изменения? Игорь Курдин: Я сам пережил это, и сам в ту пору был вынужден уйти с флота. А произошло вот что. Один раз мы должны были выйти в море, и мне докладывает замполит о том, что офицеры отказываются запускать ядерный реактор. Я спускаюсь на пульт, и мне, командиру, офицеры говорят: "Товарищ командир, мы не получили денег, мы третий месяц не получаем денег". Это был май месяц, семьи надо было отправлять, как говорили, на Большую землю, лето, а денег нет. Я позвонил командующему, доложил - и через час деньги привезли. Деньги были розданы семьям, и мы нормально вышли в море. Это был 1992-93 год. Спустя пару лет я мог звонить Ельцину, кому угодно... У меня хранится телеграмма от Ельцина, где он заверял нас, командиров ракетных подводных крейсеров стратегического значения, что он не спит ночами, только о нас и думает. А к тому времени зарплату уже не платили по полгода. Мы посылали шлюпки, когда стояли в базе, чтобы ловить треску, и эту треску раздавали мичманам и офицерам, оставляя часть на камбузе, чтобы кормить матросов. Я не говорю, что мы впроголодь там жили, но, тем не менее, это состояние, когда мы оказались по сути ненужными государству, это повлекло массовый уход офицеров с флота, 30-40-летних. Вот это еще не сказалось, но в ближайшее время скажется на флоте, когда вот этот пробел ничем не восполнишь. Лодки можно построить, а людей надо воспитывать и учить, и это не за один год. Подготовить командира подводной лодки... Я стал им в 36 лет, и меня готовили 10-11 лет. Я сдал столько зачетов и прошел такой курс обучения, и я его проходил и на берегу, и в море. Когда меня назначали командиром, у меня было 11 боевых служб, то есть огромный опыт плавания. Как говорил Чкалов, чтобы научиться летать, надо летать. И чтобы подводник стал подводником, он должен плавать, плавать подо льдами, стрелять торпедами и ракетами. И вот этот период, к сожалению, отразился очень сильно. Откуда и взялся Клуб подводников, собственно. Дмитрий Казнин: Предлагаю послушать репортаж из Северодвинска, где на двух оборонных заводах выпускают атомоходы. Владимир Ануфриев: В городе Белого моря Северодвинске располагается Государственный центр атомного подводного судостроения. Власти Северодвинска пригласили на 100-летие подводного флота России делегации всех городов, названия которых носят подлодки, построенные и ремонтировавшиеся на местных оборонных заводах. Всего именами городов названы 27 подводных лодок, связанных с Северодвинском, в том числе и трагически известный "Курск". По задумке мэрии, столь представительная встреча позволит привлечь внимание к проблемам российского подводного флота, а проблем таких великое множество. Последний атомоход "Гепард" на верфи Севмаш передали флоту 5 лет назад, а в советские времена здесь строили по несколько атомных подводных лодок в год. За 66 лет существования Севмаш создал 161 подводную лодку различного класса и назначения. 128 из них - с ядерной энергетической установкой. Сейчас на заводском стапеле завершается строительство головной стратегической подлодки нового класса "Борей" - "Юрий Долгорукий". Этот корабль заложили еще в 1996 году. Не от хорошей жизни Севмаш яростно боролся за заказ на постройку дизельных подлодок для Китая. В результате верфь, специализирующаяся на создании атомоходов, впервые за последнюю четверть века спустила на воду две не атомные субмарины. Сейчас они проходят испытания перед сдачей заказчику. Судоремонтный завод "Звездочка" за 10 лет заработал 400 миллионов долларов на зарубежных заказах, в основном на модернизации дизельных индийских подлодок. А вот в расчетах с российским Министерством обороны здесь не все ладно. Стратегическая атомная подводная лодка "Тула", модернизированная на "Звездочке", из-за задержек платежей не будет в этом году сдана Северному флоту, как планировалось ранее. Испытывают северодвинские верфи и острую нехватку молодых квалифицированных кадров. Для решения проблемы они обратились в Госдуму с инициативой разрешить призывникам проходить на оборонных заводах альтернативную гражданскую службу. Дмитрий Казнин: Игорь Кириллович, речь в репортаже шла о заказах для Индии и Китая. Насколько конкурентоспособен сегодня атомный флот России, если сравнивать, например, в США? Игорь Курдин: Во-первых, Северодвинск для меня практически родной город. Я родился в Полярном, а в Северодвинске бывал много раз как подводник, как командир подводной лодки, ремонтировал, принимал новую лодку. И всегда мне интересно, что там происходит. Подводная лодка "Тула" - это та лодка, которой командовал мой друг, она была в составе нашей дивизии, и я был уверен, что ее в этом году вернут в дивизию, потому что она ремонтировалась около 10 лет. Понимаете, лодки сами живут 25 или 30 лет. И при нормальном содержании, ремонте и модернизации периодической они полностью приспособлены и являются теми кораблями, которые могут плавать и обеспечивать то, что они должны делать. И то, то кто-то что-то недоплатил... Вот китайцы и индусы платят четко и регулярно и Северодвинску, и нашим Адмиралтейским верфям. То, что сейчас происходит с судостроительной промышленностью, тоже вызывает мое недопонимание. Я знаю, что идет попытка объединения Конструкторского бюро "Рубин" и Адмиралтейских верфей именно в плане создания не атомных подводных лодок. Одни проектируют, другие строят - и все это в связке. Северодвинск определен как государственный центр атомного подводного судостроения. Естественно, поскольку наши не платят, а те платят, они борются за иностранные заказы. Я не думаю, что наши кораблестроительные заводы должны бороться. Должна быть здоровая конкуренция, но слишком разное - атомное и не атомное судостроение. И мне бы хотелось, чтобы государство регулировало этот процесс и обеспечивало, чтобы наши не бросали этот "Борей", потому что за него денег не платят, а на Запад что-то продавали. Можно утрировать ситуацию, но через 10 лет у нас могут быть одни китайские и индийские подводные лодки, а мы будем обеспечивать только их испытания. Дмитрий Казнин: И все-таки - о конкурентоспособности российского подводного флота. Игорь Курдин: Конкурентоспособность российского флота была, есть и, уверен, будет. Потому что не атомное судостроение, подводные лодки развиваем только мы. В свое время американцы отказались от строительства дизельно-электрических подводных лодок, считая, что это уже прошлое, это ушло. Теперь они рвут на себе волосы, потому что восстановить это практически невозможно. У нас есть конкуренты - это немцы, поэтому, например, Индия закупает как наши, так и немецкие подводные лодки. А остальные тоже есть, но практически не конкуренты. Наши и немецкие лодки вполне сравнимы, особенно проект "Лада", который сейчас появился, превосходит немцев. Это говорю не я, это признано сейчас ведущими экспертами-подводниками. Дмитрий Казнин: У нас есть звонок. Здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. Владимир Иванович, Москва. Мне очень приятно слышать коллегу, я сам бывший военный и свою деятельность начинал с атомных станций. Я сейчас вижу общую тенденцию, не только по развитию атомного флота России, а общую тенденцию развития экономики в нашей стране - это отсутствие системы платежа. Вот эта общегосударственная система халявы, на халяву что-то иметь порождает безответственность. И правильно говорил ваш гость, что нельзя таким методом подходить, все должно иметь цену. На первом рубеже родины стоит военный со своим атомным щитом, и оплата труда у них должна быть минимум - 5 тысяч у.е. Это позор нации, что тяжелейший труд подводника так низко оплачивается! Игорь Курдин: Спасибо, Владимир Иванович. Жалко, что вы не депутат Государственной Думы, потому что, видимо, никто, кроме вас, в представительных органах власти не защитит подводников. Я хочу сказать, что в первом вашем репортаже была допущена небольшая неточность. 100-летие подводного флота мы будем отмечать 19 марта 2006 года, а первая лодка "Дельфин" не погибла в русско-японской войне. Она в ней участвовала, а та катастрофа, которая с ней произошла, была во время испытаний на Балтийском заводе. Почему у нас на Смоленском кладбище есть мемориал лодки "Дельфин" во главе с ее командиром лейтенантом Черкасовым и еще 25 нижних чинов. Так вот, когда император Николай Второй в 1906 год своим указом перевел подводные лодки из класса миноносцев ("Дельфин", например, был миноносец номер 113) в отдельный класс кораблей, отсюда и начался отсчет подводного флота. И, что интересно, лодки уже были, были боевыми, участвовали в войне - и вдруг столетие отсчитывается от указа, то есть от чиновничий росписи. Царь подписал указ - отсюда 100 лет и празднуем. Во всем мире наши коллеги удивляются, лодки появились практически одновременно во всех странах, и они все свои 100-летия отпраздновали 2-3 года назад. И они удивляются, почему мы именно от указа царя отсчитываем. Когда Николаю доложили проект, сколько платить подводникам, написали примерно столько же, сколько получали офицеры, нижние чины на боевых надводных кораблях, он зачеркнул и написал совершенно фантастическую по тем временам цифру. И когда его спросили: "А почему им столько платить?" Он сказал: "А, платите. Все равно либо сгорят, либо утонут". Оплата труда подводника в царском военном флоте была неизмеримо выше, чем у обычных офицеров и даже адмиралов, потому что царь понимал, что люди должны рисковать своей жизнью - значит, и получать достойное вознаграждение. Дмитрий Казнин: Игорь Кириллович, невозможно обойти все-таки тему "Курска", обсуждая проблемы подводного флота России. Что сейчас происходит, что говорят родители погибших моряков? Очень долго длился конфликт между ними и руководством. Игорь Курдин: Когда говорили о создании клуба, о том, что ему на днях исполнилось 11 лет, ведь когда достаточно молодые люди, 30-40 лет, уходили из флота, вынуждены были уходить, пошло резкое сокращение. В эфире выступал контрадмирал Лев Давыдович Чернаев, бывший командир 4-й, как ее называли, "черной эскадры", куда входили более 40 подводных лодок, и около половины из них, как правило, находились в Баренцевом, в Средиземном море. Он сейчас возглавляет Совет ветеранов-подводников. Ну как я - человек, которому 40 лет, - прихожу в Совет ветеранов? Я же не ветеран еще. Поэтому и Клуб подводников тогда вынужден был самоорганизоваться для того, чтобы реально оказывать помощь друг другу, и выживать в этих непростых условиях. Теперь я говорю, что мы тоже самое, что Совет ветеранов. Мы с ними дружим, взаимодействуем, прислушиваемся к ним. Просто мы чуть помоложе. Когда в августе 2000 года произошла трагедия "Курска", мы узнали о ней, как и вся страна, 14 августа, тогда Клуб подводников оказался в нужное время в нужном месте. Потому что у нас не только журналисты появились. Уже вечером 14 августа на рейсах из Петербурга в Мурманск мы отправляли первые семьи родственников. На другой день мы отправляли туда лекарства. С тех пор у нас 26 членов семей с "Курска" являются членами Клуба подводников. Мы гордимся, что они в наших рядах, что мы до сих пор все вместе. Потому что когда погиб "Курск", 8 семей было связано с нашим городом. Сейчас таких семей более 50. Все они обустроены, имеют жилье, все их проблемы решаются. Очень бы хотелось, чтобы семьи других подводников, погибших на других подводных лодках, были обеспечены также как семьи с "Курска". Мы за годы "холодной войны" потеряли более 800 подводников. Все их имена увековечены на мемориальных досках Николо-Богоявленского морского собора. Недавно к нам пришел парень и сказал, что у него дед погиб на лодке в 1952 году. Мы тут же смотрим. Оказывается эта подлодка Тихоокеанского флота. Он идет в Никольский собор, и находит там фамилию своего деда. Остальные семьи так не обласканы государством. Сейчас Закон Петербурга предусмотрел дополнительную выплату не только вдовам подводников, но и вдовам всех военнослужащих, погибших в ходе выполнения своего воинского долга. Вот это, слава богу, в Петербурге сдвинулось. Так что, трудно разделять подводников, погибших на "Курске" и на других подводных лодках, но, к сожалению, государство это делает. Дмитрий Казнин: У нас есть звонок. Слушатель: Ставрополь, Валерий Петрович. Я никак не могу понять - кто есть кто. Кто у нас враги, а кто друзья. С одной стороны, у нас Америка - друг, а, с другой стороны, НАТО - враг. Везде раздувается какая-то истерия. Игорь Курдин: На этот вопрос более 100 лет назад ответил император Александр. У России нет друзей на Западе. У России есть только два друга - ее армия и флот. Если каждый из нас будет это понимать, что есть наша страна, а у нее два друга - армия и флот, тогда мы можем дружить с кем угодно - с НАТО, с США, с Китаем. Потому что нас будут уважать, потому что мы сильная, самодостаточная страна. А искать таких друзей, которые нам будут давать... Очень часто задают вопрос о помощи при спасении подводных лодок, в частности, батискафа АС-28. Безусловно, что правильно приняли. Говорят, как здорово, у них такой замечательный комплекс "Пантера". Здорово-то здорово, но "Пантеру" мы купим, но надо дальше платить за запчасти, за подготовку специалистов, за его обслуживание. А во время войны нам комплексы никто продавать не будет, наших специалистов никто готовить не будет. Не понимаю, почему государство этого не понимает. Не проще было бы на эти деньги построить в Северодвинске такие же батискафы. Проекты-то есть. И на свои деньги их строить, содержать и продавать эти аппараты тем же англичанам или американцам, при этом еще и деньги зарабатывать. Дмитрий Казнин: Очень много фильмов выпускается, связанных с подводными лодками, с происшествиями на них. Только Голливуд выпустил несколько фильмов. Игорь Курдин: Подводники - это элита флота. Американцы выпустили три крупномасштабных блокбастера. Там роли командиров играют выдающиеся американские актеры. Дмитрий Казнин: Фильмы о советских подводниках. Игорь Курдин: Да, это три американских фильма о советских подводниках. В последнее время и мы выпустили два фильма. Тема подводников всегда звучит. Во всем мире если что-то выходит о подводниках, нам присылают. Мы с американцами сделали хороший проект. Они сделали книгу "Холодная война" глазами русских подводников". Мы находили русских, советских подводников, каждый писал свою главу, но только о тех событиях, в которых он сам реально участвовал. Эта книга уже издана в 14-ти странах мира. Таким образом, я считаю, нам удалось правдиво рассказать историю о "холодной войне" под водой. Дмитрий Казнин: Что в ближайшие 10-20 лет ждет атомный флот России? Игорь Курдин: 100-летие подводного флота. Все, кто сейчас участвуют, кто живы, до второго столетия не доживут. И то, что государство и правительство Петербурга не уделяют должного внимания этому 100-летию... В Америке 100-летие подводного флота был проведен со статусом национального праздника. Американцы гордятся. Почему у нас этого не происходит? Поэтому мы и будем говорить о том, что у нас возникают ассоциации с подводным флотом только при слове "Курск", "Комсомолец" и другие. Поэтому я считаю, что достойное проведение 100-летия и в Петербурге, и в стране - это и покажет отношение государства к подводному флоту. Последние материалы по теме:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
