Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
9.5.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[03-02-05]
Рак молочной железыПрограмму ведет Ольга Писпанен. Принимает участие президент санкт-петербургской общественной организации инвалидов "Надежда" Нелли Андронова. Ольга Писпанен: Сегодня у нас в студии президент общественной организации инвалидов "Надежда" Нелли Андронова. Вначале давайте послушаем репортаж на тему, которую будем сегодня обсуждать в прямом эфире Радио Свобода. Рак молочной железы - одна из наиболее частых причин смерти женщин среди других форм онкологических заболеваний. Татьяна Вольтская: В России раком молочной железы ежегодно заболевают около 46 тысяч женщин, в Петербурге - 2 тысячи. Среди других заболеваний это первое место по числу заболевших больных. Смертность от этого недуга в целом по России за последние 20 лет выросла на 72%. Хотя рак молочной железы - это еще не приговор, это диагноз, но важно выявить его на ранней стадии. В половине случаев российские женщины приходят к врачу тогда, когда болезнь уже нельзя излечить, можно только отодвинуть ее проявления на несколько лет. В отличие от развитых стран в России очень низкий уровень ранней диагностики злокачественных образований. Результат - высокая смертность, суициды, распады семей. Смертность можно уменьшить, если хорошо организовать обследование, говорит главный онколог Петербурга и Северо-Западного федерального округа Алексей Барчук. Алексей Барчук: Единственная возможность - маммографический скрининг, который позволит уменьшить смертность. В Санкт-Петербурге несколько лет назад были закуплены специально 40 маммографов в различные поликлиники. Сказать, что этот скрининг уже налажен в полном объеме... Нет, не так легко заставить здоровую молодую женщину обращаться в поликлинику, чтобы ей сделали скрининг. Татьяна Вольтская: Нужно прежде всего широко информировать население, сделать обследование привычным и обязательным. Другая проблема - лекарства, которые для таких больных должны быть бесплатными. Алексей Барчук: Теоретически тех денег, которые отпущены сегодня на лекарственные препараты, почти в пять раз больше, чем было до этого. Если бы эта система была более четко разработана, наверное, не было бы такого. Вот сама организация, деление на федеральных и городских жителей, это немного есть вещи непродуманные. Татьяна Вольтская: То есть теоретически все хорошо, практически нужно время. Вот только рак не ждет. И еще одна проблема женщин, заболевших раком молочной железы: им нужна поддержка. Первая волонтерская программа "Путь к выздоровлению" возникла в 1952 году в Америке, затем это движение охватило 33 страны мира. В Петербурге существует общественная организация "Надежда", первая в России, которая помогает больным женщинам не поддаваться отчаянию. Ольга Писпанен: Нелли Михайловна, расскажите, пожалуйста, сначала свою историю, как вы решили создать эту организацию? Нелли Андронова: Я начну с того, как я пришла в эту жизнь и в эту работу. 13 сентября 1983 года я обнаружила у себя опухоль молочной железы. 10 октября я была уже прооперирована по поводу молочной железы. Была куча проблем, как у каждой женщины, которая сталкивается с этой операцией. Когда я лежала после реанимации в палате, пришел мой брат и сказал: что ты ревешь, в нашем отделе, где он работал тогда, женщине 10 лет тому назад сделали такую операцию, она бегает, как лошадь, по коридору. И вот эта женщина, как я ее представила - в юбке и в туфлях на каблуках, для меня на протяжении очень большого времени была той звездочкой. Раз она живет 10 лет, значит, и я тоже смогу. Я должна и я смогу. Потом было очень много разных людей, которые на моем пути встретились, которые мне помогали по жизни. В 1984 году я в связи с тем, что рука у меня была не разработана, попала к тогда молодому врачу Демину Евгению Владимировичу, он занимался реабилитацией, он мне помог. Тогда были организованы занятия… Зинаида Ивановна Знаменская, была такая замечательная женщина, разработала комплекс упражнений для разработки руки. Демин меня определил в эту группу. Я разработала там руку. Пришлось, конечно, делать и химиотерапию. В общем, было все, что положено пройти, я все это прошла. Еще мне помог мой младший сын. Когда я уже лежала дома, собиралась уходить из жизни, мечтала, старший с младшим что-то не поделили, а старший у меня учился уже в Политехническом институте, младший - в 6-м классе, младший сын стал горько плакать, а я уже себя хоронила во всяких нарядах, я вдруг сама себе сказала: ты с ума сошла, на кого ты оставишь своего сына, который учится в 6-м классе, муж найдет себе женщину, а с кем останется твой ребенок? И вот это мне дало силы начать бороться за свою жизнь. Тогда я вспомнила эту женщину, которая, как лошадь, бегала и вспомнила все, что можно вспомнить хорошего. Стала читать "12 стульев", чтобы смеяться, потому что я понимала интуитивно, что если я буду хохотать, как можно больше смеяться, это мне поможет выжить. Между химией я ездила к мужу, муж у меня на севере, он подводником служил. Потом вернулась в город. Как-то жизнь стала налаживаться потихонечку. Были очень большие сложности до 1986 года, а потом, в 1988 году тот Демин, который занимался реабилитацией, и медицинских психолог из онкологического института Петрова стали создавать группу волонтеров по образу и подобию программы "Путь к выздоровлению", которая во всем мире тогда уже работала, она с 1969 года начала работать. Ольга Писпанен: То есть они работают прямо в больницах? Нелли Андронова: Нет, они стали собирать женщин, которые перенесли это заболевание, и с ними заниматься реабилитацией и готовить их к тому, чтобы они могли пойти в больницу. Потому что, пережив в этой больнице то, что они пережили, пойти снова туда, для этого нужно быть готовой. Когда я узнала, что есть такая группа, я пришла в эту "Надежду". Тогда в "Надежде" было 36 человек, они собирались, Валентина Алексеевна их готовила. Она подготовила первую группу волонтеров, потом она ушла по разным причинам, а мы остались дальше работать. Когда многие женщины поняли, что надо идти в больницу и там разговаривать с такими же женщинами, часть женщин ушла. У нас всегда 16 человек. Кто-то уходит, кто-то приходит. Кто-то из жизни уходит, но кто-то приходит. Но вот это число 16 у нас почему-то задержалось. Ольга Писпанен: И сколько лет вы уже существуете? Нелли Андронова: С 1988 года, когда мы были организованы, в 1994, в силу того что мы тогда входили в "Молодежь за милосердие", была такая организация, ее Леша Бушков возглавлял, нам не нужна была отдельная регистрация. Потом, когда эта организация развалилась, в 1994 году мы зарегистрировались, а в 2000 мы прошли перерегистрацию, уже как инвалидная организация. К сожалению, в 2004 году Демин написал заявление, ушел из нашей организации. Я была сопрезидентом, теперь я президент. Ольга Писпанен: Там работают только волонтеры, которые по собственному желанию, по собственному мужеству ходят в больницы и разговаривают с женщинами, попавшими в такую же беду, либо у вас все-таки есть какие-то профессиональные психологи? Нелли Андронова: Психологи у нас обязательны. Валентина Алексеевна у нас ушла, у нас была Гончарская, психолог, сейчас у нас очаровательный психолог-мужчина. Он занимается реабилитацией воинов, пострадавших в наших локальных конфликтах, и он нам очень помогает. У нас раз в год конференции проходят. У нас есть офис, где сидит наша хозяюшка, она там принимает женщин, которые к ней приходят, она с ними проводит гимнастику по системе Зинаиды Ивановны Знаменской, которая оставила все свои разработки. У нас есть бассейн, где женщины тоже разрабатывают свою руку. Нина Васильевна ходит на Бестужевскую, где у нас идет протезирование женщин. К сожалению, больница на Красной связи распалась, теперь больница на Березовой. В связи с тем, что идет информация о нашей организации, очень многие женщины звонят домой и общаются. Мы встречаемся, общаемся с женщинами. Ольга Писпанен: Онкологическая операция на многие вещи накладывает некие табу. С этим часто трудно жить дальше женщинам. Нелли Андронова: Запретов как таковых нет. Единственное, как мне сказал мой врач, слезки, сигареты и солнце. От солнца я сделала себе зонтик. Я не курила никогда. Ну, а со стрессом можно справиться. Самое главное, чтобы женщина нашла в себе силы и решила, что она может поправиться. У меня в 1983 была операция. Для тех, у кого сейчас была операция, подумайте о том, что я с 1983 живу... Ольга Писпанен: И прекрасно выглядите! Нелли Андронова: Спасибо большое. А почему вы не сможете жить? Ведь это все зависит от того, как ты сам себя настроишь. Самое главное, чтобы вы полюбили себя и позволили своим близким за собой ухаживать. А любить себя - это значит себя всегда осматривать, ощупывать, у кого еще не было этой проблемы, и к себе относиться, как к самому дорогому человеку. Ольга Писпанен: Одна из главных проблем, которую подчеркивают очень многие, и даже статистика об этом говорит, это то, что каждую пятую женщину, перенесшую операцию, бросает муж. Понятно, что кто-то близкий должен все время помогать. А когда нет близкого? Нелли Андронова: По нашим данным, не каждую пятую, а десятую, в Петербурге я имею в виду. Дело в том, что если начинаешь сталкиваться с этой проблемой, что муж ушел, у них и до этого были сложные отношения. Просто если были хорошие, человеческие отношения, муж не уйдет. Мне мой муж сказал, когда приехал из автономки, вернулся к новому году: ну и что, что ты ревешь, какое это имеет значение?! Все. На этом наши разговоры на эту тему были закрыты. И он меня во всем поддерживает. Ольга Писпанен: Слава богу, что у вас такая ситуация. А кто-то действительно остается один совсем, ну так случилось, что нет детей. Нелли Андронова: Есть наша организация, пожалуйста, можно в нашу организацию обратиться. Наши женщины всегда готовы встретиться, помочь. Если где-то далеко, на просторах нашей родины, пожалуйста, пишите в нашу организацию, я думаю, на Радио Свобода будет адрес. Ольга Писпанен: Скажите телефон. Нелли Андронова: Мой телефон (812) 510-27-39. Пожалуйста, ко мне звоните. С удовольствием и письменно отвечу, и по телефону отвечу, и буду рада помочь, чтобы женщина осталась жива, чтобы она чувствовала себя прекрасно и радовалась жизни. И еще я хочу сказать, чему бы жизнь нас не учила, но сердце верит в чудеса. Это сказал Тютчев. Надо верить в чудо выздоровления, и ты поправишься. Слушатель: Лидия Ивановна из Москвы. У меня есть мнение и Нелли Михайловна, если захочет, прокомментирует его. Смертность (также и от туберкулеза, СПИДа, гепатита, онкологических заболеваний и других) - это результат социального состояния общества, и, очевидно, они и приводят в России к вымиранию по миллиону в год. И надо быть незрячим, чтобы делить население на мужчин, женщин, детей, когда суть заключается только в благополучии социального состояния общества. Нелли Андронова: Лидия Ивановна, я соглашусь с вами. У нас есть небольшие отклонения в этом плане. Просто можно вспомнить, что при советской власти у нас были обязательные профосмотры, и эти профосмотры выявляли все наши проблемы на ранней стадии. А на ранней стадии гораздо проще лечить болезнь, чем когда она уже запущена. Ольга Писпанен: Если касаться социальной среды, большая проблема выздоровления, обострившаяся в последний месяц после монетизации, это лекарственное обеспечение. Действительно, не хватает в городе лекарств, об этом уже даже честно заявляют и власти. Я вчера посмотрела в интернете форум больных раком молочной железы, перенесших операцию, фактически невозможно купить необходимые лекарства, то есть самого главного лекарства, которое нужно, завозят 400 флаконов на весь город, учитывая, что в городе каждый год появляется 2000 новых случаев. И вы говорите о том, что это в принципе не очень социальная проблема. Нелли Андронова: Нет, с лекарственным обеспечением мы уже давным-давно работаем, и писали Матвиенко, и писали в Комитет по труду и социальной защите. Опять коснусь советской власти, поскольку мне в 1983 году сделали операцию, я вышла из больницы, меня определили к онкологу, я пришла к онкологу, мне онколог выписал лекарства, я с этим рецептом пошла в аптеку, мне все это выдали на руки, я с ними ходила делать "химию" в поликлинику. Сейчас уже не так. Как мне сейчас объясняют? У нас все сейчас не так, у нас рыночные отношения, и от этого страдают прежде всего те, у кого мало денег. Для богатых людей это, конечно, не проблема. Ольга Писпанен: Но даже если есть деньги, нет лекарств в городе. Нелли Андронова: Если нет в Санкт-Петербурге, их можно купить в Москве для тех, у кого есть деньги большие, можно уехать куда-то лечиться, как нам говорили: вы можете в Финляндию поехать на операцию. Но это кто может поехать на операцию? Основная масса-то не может поехать. А все остальные, конечно, их малый процент, но они себе это позволяют. А мы с лекарствами справиться не можем. Самое главное, что законы о бесплатном лекарственном обеспечении онкологических больных не отменены, но они не действуют. Как нам говорят, не поступает финансирование. Слушатель: Мы организовали движение по защите прав умерших детей и рожениц, по этим делам не возбуждается ни одного уголовного дела на фоне явных фактов. Если вам рассказать, вы просто не поверите. Это случается за деньги... Ольга Писпанен: К сожалению, оборвался звонок. Кстати, все мы знаем, что есть не очень хорошие врачи, которые не выполняют клятву Гиппократа, которые, зная точно, что человеку уже практически ничем не поможешь, не пытаясь облегчить ему страдания, продолжают вытягивать деньги. Вы знаете какие-то судебные истории? Нелли Андронова: Нет, судебных историй я не знаю. Это, наверное, развращение нашего общества, вот эти взятки. Со мной был случай. Когда я первый раз, приехав в Мурманск, пришла в онкологию, мне врач говорите: ложитесь на кушетку. Сама ушла. Приходит и мне в грудь - шприц, не предупреждая, просто в грудь воткнула шприц, пробу она брала. Она уходит, а я думаю: ну, раз она ничего не сказала, значит, она меня считает уже покойником, даже не предупредив, что со мной будет делать. Я потом выяснила у главврача Мурманска, мы встречались с ним здесь на 75-летие Попова, он сказал: вы на нее не сердитесь. Он попросил у меня прощения за нее и сказал, что она давно глубокий инвалид. Ольга Писпанен: Вы имеете в виду инвалид физический или моральный? Нелли Андронова: Ну, инвалид, она не работает, просто она не работает уже. Просто наверняка, если люди так поступают, они инвалиды, их надо пожалеть, этих инвалидов, и пойти к другому врачу. У нас сейчас есть выбор, если тебе врач не нравится, иди к заведующему отделением. У нас так в Выборгской онкологии: не нравится врач, идут к завотделением Людмиле Анатольевне, она член нашей организации, очаровательная женщина и врач прекрасный. Ольга Писпанен: Нелли Михайловна, одна из главных проблем в России - информация. В 90% случаев диагноз рака ставится по обращаемости, однако это уже бывает достаточно поздно, когда приходится и оперировать, и проводить химиотерапию, и другие терапии. Однако только регулярное обследование даст возможность выявить рак на ранней стадии. Женщины в Петербурге знают, куда обращаться? Вы проводите какую-то информационную политику? Я знаю, что, например, в прошлом году в Петербурге прошла большая конференция об информированности о раке молочной железы в городе, было объявлено, что во всех диспансерах, во всех поликлиниках, в аптеках будет висеть информация о том, куда обращаться, что делать, призывы какие-то. Вы что-то знаете об этом, вы видели эти призывы? Нелли Андронова: Дело в том, что в прошлом году косметическая фирма "Эйвон" проводила эту кампанию, и везде в городе раздавались эти листовки, была информация везде. И сейчас у них эти листовки везде: куда обратиться и как себя ощупать, как прощупать свою молочную железу, на какой стадии, когда удобнее всего, и раз в месяц обязательно. Вообще, опухоли молочной железы в основном женщины сами выявляют, потому что на ранних стадиях она не беспокоит никаким образом, ни болей, никаких ощущений нет. Поэтому женщина должна сама себя прощупывать кончиками пальчиков, начиная от подмышечных впадин и вокруг молочной железы до сосочка, лежа, потом наклониться немножко вперед. Если какие-то отклонения, то через месяц ровно надо снова прощупать свою молочную железу. Мы всех женщин учим, которые к нам обращаются. Ольга Писпанен: Кстати, по поводу информации, я вчера начала смотреть сайт Комитета здравоохранения санкт-петербургского, где есть ссылки на страницы: здесь вы можете узнать об онкологических центрах, а здесь вы можете узнать об этом. Но только ни одна страница не работает. Я пыталась узнать, пыталась туда дозвониться, чтобы получить какое-то объяснение этому, но, к сожалению, не удалось. Слушатель: Я из Свердловска. Я считаю, что в поликлинике невозможно попасть к специалисту. У меня жена пошла с грудью 1-го числа, чтобы записаться на прием в городскую, не районную, поликлинику (в районной нет маммолога), она не смогла вчера записаться, пойдет только 15 числа снова на запись. Вы представляете? Нет специалистов в городе, такой громадный город. В городскую поликлинику невозможно записаться. Как быть человеку? Нелли Андронова: Пожалуйста, пусть она позвонит, я телефон уже давала в эфире. Вы в каком районе живете? Слушатель: В Ленинском. Нелли Андронова: Пусть позвонит, там есть маммолог. Ольга Писпанен: Это Свердловск. Нелли Андронова: Ах, это Свердловск. Ольга Писпанен: Кстати, есть региональные какие-то пункты организации "Надежда", в Свердловске, например? Нелли Андронова: Нет. Я знаю, в Новосибирске есть, во Владивостоке есть, они организовываются. Работа волонтера настолько сложная, на многие вопросы, когда мы приходим в больницы, мы не имеем права отвечать. Во-первых, о лечении ни в коем случае нельзя говорить, о политике нельзя говорить и о религии, потому что люди разных конфессий лежат. Ольга Писпанен: А почему о лечении нельзя? Нелли Андронова: Сейчас объясню. Лежит женщина, которой сделали операцию, она проходит какой-то курс лечения, она начинает меня спрашивать: а что вы проходили? У меня была операция в 1983 году. И вот, начинаешь объяснять: вы же понимаете… Нет, а вот вы скажите, я врача попрошу... Мы не разговариваем, даже не говорим, у кого какая была операция и какая была химиотерапия, поскольку у каждого все индивидуально и время идет вперед. Слушатель: Ставрополь, Алексей. У нас была 9-я поликлиника, сейчас сделали 3-ю поликлинику, детское отделение. У нас дают 1-2 талончика в неделю, а приходишь к ним, они сидят, скучают. Нельзя ли сделать, чтобы у них вообще федеральное финансирование прекратилось, пусть они сидят на самоокупаемости? Нелли Андронова: Это не к нам вопрос, наверное. Простите, пожалуйста, это не к нам. Это в свое здравоохранение обращайтесь. Ольга Писпанен: Время от времени появляются слухи или крики об очередной панацее. Естественно, человек, который болен, тем более такой болезнью, готов поверить во что угодно и отдать любые деньги. Зачастую это оказывается какой-то пустышкой. Ваш совет, можно ли верить таким объявлениям в газетах, шарлатанам, которые пытаются заработать на несчастье, на болезни? Нелли Андронова: Дело в том, что раковые клеточки настолько непредсказуемы, что какими-то способами их... Я не знаю таких способов. Почему делают "химию", делают обучение? Потому что это единственное на сегодняшний день средство, которое может убить эти размножающиеся клетки. Надо уничтожить вот это размножение. Для этого существует и "химия" и лучевая терапия, они убивают эти клетки и прекращают их размножение. Ольга Писпанен: Ваш совет всем. Нелли Андронова: Где бы вы ни увидели свое отражение, в зеркале или в проходящем мимо автомобиле, посмотрите на себя и скажите: будь здорова и счастлива, моя радость. Вот этого я вам всем желаю, быть здоровыми и счастливыми. И еще по Первому каналу сейчас звучат такие слова Пушкина: Дай бог, чтоб милостью неба Я всем желаю, чтобы рассудок воскрес и чтобы все были здоровы и счастливы. Последние материалы по теме:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
