Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
21.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[05-03-03]
За что получают звезды те, кто провел газовую атаку на заложников?Программу ведет Андрей Шарый. Принимают участие корреспонденты Радио Свобода Любовь Чижова, которая беседует с адвокатом Игорем Труновым, Максим Ярошевский, депутат Московской городской Думы Евгений Бунимович и Петр Вайль. Андрей Шарый: Московское правительство решило выплатить детям, потерявшим родителей в результате теракта на Дубровке, дополнительно по 25 тысяч рублей - сообщила во вторник заместитель мэра Москвы Людмила Шевцова. Ранее многие бывшие заложники и родственники погибших подали иски к правительству Москвы с требованием возмещения морального ущерба. Сумма исков составляла от полумиллиона до миллиона долларов. Позже появились сообщения о возможности заключения мирового соглашения, при условии, что московское правительство выплатит пострадавшим не менее 50 тысяч долларов. С адвокатом потерпевших в результате теракта на Дубровке беседовала Любовь Чижова. Любовь Чижова: По вашей информации, связаны ли эти выплаты с мировым соглашением, которое вы несколько дней назад предложили московскому правительству? Игорь Трунов: Я думаю, что эти выплаты связаны с тем вниманием средств массовой информации к той проблеме, которая царит вокруг жертв террористических акций. Усиленное внимание и очередные выплаты для того, чтобы снять эту проблему. Но проблема стоит гораздо шире, нежели помощь жертвам террористических акций "Норд-Оста". Если заплатить детям, погибшим в "Норд-Осте", то почему остальным детям платить не надо? Почему тем детям, которые остались после взрывов домов, после взрывов на Пушкинской площади, почему им не надо ничего платить? Поэтому здесь важнее запустить прецедент однажды для того, чтобы люди имели возможность в судебном порядке, индивидуализировав каждый конкретный случай, получить ту или иную компенсацию вреда и всем детям помочь. Потому что нужно выполнять федеральное законодательство, статья 17-я однозначно говорит о том, что это судебный порядок. Это прерогатива суда, а не исполнительной власти. Любовь Чижова: Связаны ли эти выплаты с предложенным вами мировым соглашением? Игорь Трунов: Я думаю, если связаны, то косвенно, чтобы снять остроту этой проблемы, вроде бы как все, что мы могли, мы сделали. В то время, как вопрос стоит о гораздо более серьезных выплатах, потому что 25 тысяч это мизерная сумма для помощи сиротам. Я думаю, что то мировое соглашение, которое мы предложили, оно все-таки имеет судебный порядок, то есть оно должно быть утверждено в суде, и оно должно индивидуализировать каждый конкретный случай, а не снова вот это "всем по..." Любовь Чижова: Напомните суть ваших предложений по мировому соглашению московскому правительству. Игорь Трунов: Мои предложения в данном случае звучат общим характером, то есть я хотел бы услышать вообще, возможно ли окончить дело мировым соглашением. Если возможно, то в каждом конкретном случае надо изучать каждый конкретный случай и доказательства, которые есть у нас, и индивидуализировать каждый конкретный случай для того, чтобы выйти на определенные суммы, которые не могут быть одинаковыми. Потому что процент утраченной работоспособности разный и суммы разные. Социальное положение у погибших было разное и выплаты должны быть разные. Количество сирот, оставшихся в семьях, разное, и суммы выплат должны быть разные. Поэтому тут принцип индивидуализации лежит в основе. И тут важно принципиально, если да, то мы готовы в каждом конкретном случае представить конкретные доказательства и документы для того, чтобы определить конкретную сумму. Поэтому здесь да или нет – вот мое продолжение. Любовь Чижова: Если я не ошибаюсь, когда начинался судебный процесс, в среднем каждый потерпевший в результате теракта на Дубровке требовал компенсировать около миллиона долларов. После того, как возникла идея о мировом соглашении, насколько снизилась эта сумма? Игорь Трунов: Дело в том, что изначально, когда заявляли эту сумму, заявляли по прецедентному основанию, то есть по категории данных исков у нас в российской практике был прецедент в миллион долларов, была взыскана сумма, и поэтому брали потолочный момент для того, чтобы обозначить остро проблему. Естественно, что никто реально не думал о том, что такие суммы будут взысканы, и поэтому исходили из того, что в каждом конкретном случае будут представлены определенные документы, справки, доказательства, свидетельские показания и уже судом будет высчитана сумма. Я предлагал использовать для этого экспертов, которые посвятили свои научные разработки именно этой теме, теме оценки стоимости жизни, оценки компенсации морального вреда для того, чтобы эти эксперты могли сделать точные расчеты в каждом конкретном случае, тогда бы мы вышли на какие-то суммы. А для начала то, что было заявлено, эти суммы не имели правового значения для суда, и суд как эксперт должен был исследовать и высчитывать. Любовь Чижова: Какая-то реакция от московского правительства на ваше предложение о мировом соглашении уже есть, к вам звонили, общались на эту тему? Игорь Трунов: В данной ситуации заявление об окончании дела миром я написал на имя мэра города Москвы Лужкова, он же руководитель правительства города Москвы. Были какие-то комментарии из департамента финансов города Москвы от не установленного лица. Но я не обращался к не установленному лицу с неизвестными полномочиями, я обратился к конкретному человеку, занимающему конкретную должность. От него никаких комментариев и ответа никакого нет. Хотя я дописку этого заявления сделал, что для скорейшего решения данного вопроса в интересах пострадавших детей, сирот и инвалидов сообщаю свой прямой мобильный телефон для того, что если "да", то мы как можно быстрее запустили этот процесс. Потому что там определенное время нужно для высчитывания вещей. Но вот именно от мэра, а не комментарий неизвестных лиц, никаких сообщений не было. Андрей Шарый: В своем последнем номере "Новая Газета" сообщила, что в конце прошлого года пяти участниками штурма театрального центра было секретно присвоено звание "Героя Россия". Причем в этой пятерке только 2 человека – непосредственные участники операции. Автор статьи – депутат Государственной Думы России Юрий Щекочихин – утверждает, что о секретном награждении ему сообщили бойцы группы "Альфа", возмущенные тем, что героями России стали генералы, а не рисковавшие своими жизнями сотрудники спецподпразделений. Рассказывает Максим Ярошевский. Максим Ярошевский: Обстоятельства захвата заложников в театральном центре на Дубровке в Москве и штурма после газовой атаки, имена участников и многих организаторов штурма – все это и многое другое остается до сегодняшнего дня засекреченным. На прошлой неделе депутаты Московской городской Думы наградили сами себя почетными знаками за участие в операции по освобождению. Это вызвало массу протестов, но доминировало недоумение по поводу такого почетного знака. На этой неделе в "Новой газете" появился еще один скандальный материал. По сведению журналистов издания, звание Героя России за штурм театрального центра получили пять человек, двое награжденных – бойцы спецподразделений "Альфа" и "Вымпел", непосредственно принимавшие участие в операции. Звезда героя досталась и первому заместителю директора федеральной службы безопасности России генералу Владимиру Проничеву, именно он отвечает в ФСБ за борьбу с терроризмом в России. То есть именно Проничев отвечает за то, что вооруженный отряд захватил театральный центр в столице России. В октябре прошлого года во время трагических событий Проничев руководил штабом по освобождению заложников. По-видимому, за трехсуточное дежурство и подготовку штурма, в результате которого погибли 129 заложников, его и наградили. Еще один герой Дубровки – начальник Центра специального назначения ФСБ генерал Александр Тихонов, тоже по должности занимающийся борьбой с терроризмом. Героем стал и химик, пустивший газ в здание театрального центра. Его имя не называется, что вполне объяснимо, ведь и название газа, убившего почти 130 человек, по-прежнему засекречено. Награждение прошло сразу после нового года в обстановке секретности. О награждении в редакции "Новой газеты" написали сами сотрудники спецподразделения "Альфа", возмущенные тем, что героями России стали люди, даже не подвергавшие свою жизнь опасности. Подробнее рассказывает депутат Государственной Думы России, журналист и автор материала Юрий Щекочихин. Юрий Щекочихин: Информация о том, что на самом деле были вручены звания героя России двум генералам и химику, они полностью подтвердились. То, что ребята из группы "Альфа", которые принимали участие в этих событиях, обижены на эту ситуацию, это тоже правда. Когда указом стали награждать представителей ФСБ России, это за гранью нормальной логики, нормального смысла. Генералам должно быть стыдно. Сейчас, как я знаю, усиленно ищут, кто написал эти письма. Андрей Шарый: История с награждением депутатов Московской городской Думы памятными знаками за участие в операции в освобождении заложников вызвала куда больший резонанс, чем публикация в "Новой газете". Слову депутату столичной думы Евгению Бунимовичу. Евгений Бунимович: Во-первых, чтобы быть точным, я хочу сказать, что Московская Дума никаких знаков не выпускала и выпускать не могла. Знаки участников выпустили "Альфа" и "Вымпел", которые штурмовали. И, пожалуй, к этим ребятам было меньше всего вопросов, потому что они действительно шли на риск, если не на смерть, то, по крайней мере, на очень серьезный риск, это всем, я думаю, было понятно. Если есть вопросы, то, наверное, это к руководителям ФСБ, а не к тем ребятам из "Альфы", которые шли. Надо сказать, что награждение в московской Думе они провели так же внезапно, как и все свои операции, никто не знал действительно, и это было мало уместно кого бы то ни было награждать в такой трагической ситуации, в которой много еще неясно. Этот значок, это не награда, это значок участника. Я не могу ничего сказать по поводу моих коллег, не было никаких заседаний. Люди поехали, помогали, как могли, так же как поехал бы любой москвич, просто у любого москвича не было возможности, а у депутатов она была, они выполняли свои нормальные функции, что не требует никаких наград. А что касается памятных знаков, то это находится в памяти каждого, кто там был. Значок имел большой резонанс, а такие серьезные вещи, как действительно государственная награда, герой России, которая дается тайно, в ситуации первым лицам нашего государства, это настолько абсурдно, это настолько мимо всего, что мне здесь трудно дать какие-то другие комментарии. Вообще говоря, я вспомнил во всей этой ситуации разговор с моим покойным отцом, который прошел всю войну от начала до конца. Дело в том, что он очень ценил один орден свой с очень маленьким номером Красной звезды, потому что в начале войны, когда не было побед, а были в основном трагедии и поражения, очень мало кого награждали, и очень это было выборочно, осторожно и точно. Когда пошли победы, это уже другая ситуация. Поэтому вот сейчас в нынешней обстановке, наверное, заслуживают награды те, кто рисковали своей жизнью. Наверное, это можно говорить и о парламентариях в другом смысле этого слова, которые при этом были. Это можно говорить о тех же ребятах из "Альфы", например, когда девочки выпрыгивали, они были ранены, защищая этих девчонок. Я не знаю каждого конкретно, но понятно, что там были люди, которые рисковали больше других или пострадали за это. Я думаю, что только эти конкретные люди могут быть награждены вне зависимости от того, какие причины и что привело к этому "Норд-Осту". Я хочу сказать, что мы обсуждаем возможность памятника солдатам, погибшим в локальных конфликтах, обратите внимание на это. Они не всегда, правда, были локальные, то есть речь идет о том, что Советский Союз не всегда вел праведные войны, как известно. Был Афган, и было много чего другого. Но те ребят, которых призвали, которые при этом погибли, честно выполняя свой долг, они, безусловно, заслуживают и памятника, и награды. Андрей Шарый: Награждение звездами Героев России заместителя директора ФСБ Проничева и начальника Центра специального назначения Тихонова, о котором сообщил в "Новой газете" Юрий Щекочихин, комментирует мой коллега Петр Вайль. Петр Вайль: Трудно припомнить более кощунственное награждение, чем это. Что-то сходное затерялось в сталинских временах, в непроглядной советской истории - не потому непроглядной, что древней, а потому, что намертво закрытой, как являются закрытыми президентские указы о новых наградах. История, как известно, не терпит сослагательного наклонения: неизвестно, спас ли сотни жизней штурм на Дубровке, как утверждают российские власти, тем более, если учесть показания свидетелей о том, что у террористов было время взорвать здание, но они не взорвали. Почему - неизвестно, и уже, как принято в российской истории, не узнать, но точно известно, что 130 заложников погибли от рук своих. Власть не только принесла их в жертву, но теперь не постеснялась и вручить награды за жертвоприношение. Сослагательного наклонения в истории нет, и нет, увы, смысла обсуждать, как бы все сложилось, если бы вместо штурма были переговоры. Но можно и нужно говорить о реакции на трагедию российского общества. До сих пор казалось, что оно, общество, находится на той ступени, где великой страной считается не та, которая как можно лучше заботится о своих, а та, которая убивает как можно больше чужих. Теперь и убийство своих приравнено к доблести. Награждены не только генералы. Звезды Героев России вручены двум бойцам спецгрупп, а также химику, который пустил газ в зал с заложниками. Последние материалы по теме:
См. также:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
