Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
25.4.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[18-04-05]
Практика обращений граждан России в Европейский суд по правам человекаПрограмму ведет Татьяна Валович. В программе принимает участие Владислав Лапинский, адвокат, председатель президиума Коллегии адвокатов «Юристы за конституционные права граждан». Татьяна Валович: В докладе Московской Хельсинской группы «О ситуации с правами человека в России в 2004 году» было отмечено, что в связи с отсутствием возможности реализовать в Российской Федерации право на справедливый суд граждане России «возлагают особые надежды на Европейский суд по правам человека — единственную инстанцию, способную добиться от российских властей соблюдения основополагающих прав человека». Но не всегда даже Европейский суд оправдывает надежды отчаявшихся людей. Рассказывает корреспондент Радио Свобода Татьяна Вольтская. Татьяна Вольтская: 14-летний Артем Федосимов был убит 27 июля 1998 года. Мальчик был избит и утоплен стаей подростков в Новоладожском канале в черте города Шлиссельбурга. В течение шести лет люди, обязанные в силу занимаемых ими должностей защищать мальчика и его семью, ничего для этого не сделали. Уголовное дело было возбуждено только на 36 сутки после совершения преступления – и только после обращения родителей Артема в Генеральную прокуратуру Российской Федерации. Говорит мать Артема Татьяна Федосимова. Татьяна Федосимова: Мы так предполагаем, что замешаны в убийстве дети милицейских чиновников местных органов власти. Мы предполагаем, что это умышленное убийство. И мы связываем это с тем, что муж заявил о незаконных вырубках леса в экологической зоне города Шлиссельбурга. Убийство сына, мы предполагаем, является актом мести со стороны коррупционеров. Татьяна Вольтская: Расследованием убийства родители Артема фактически были вынуждены заниматься сами. Им чинились препятствия, их запугивали, им угрожали – так что они вынуждены были бежать из Шлиссельбурга. А вскоре и уголовное дело было закрыто за отсутствием события преступления – якобы, гибель мальчика – результат несчастного случая. Начался бег по инстанциям, результат всех обращений был один – отказ. Татьяна Федосимова: Нам отказано и в расследовании уголовного дела на уровне Генеральной прокуратуры, и в направлении бригады следователей в областную прокуратуру. Параллельно мы обращались ко всем государственным чиновникам – и в Госдуму, и в правительство, и к уполномоченному по правам человека, и в Комиссию по правам человека при президенте. Но мы получали типа отписок. Татьяна Вольтская: После обращения во все судебные инстанции России остался только Европейский суд, но и он не помог. Татьяна Федосимова: Через три года и семь месяцев мы получили решение Комитета трех судей признать нашу жалобу неприемлемой. Мы обжаловали этот факт в Комитете Большой палаты Европейского суда по правам человека, генеральному секретарю Совета Европы и комиссару по правам человека Совета Европы. Ответов мы не получили, несмотря на то, что наши обращения касаются вопросов жизни и смерти, нарушения такого права, как Богом данное право на жизнь. Татьяна Вольтская: Теперь российские чиновники ссылаются на решение Европейского суда, советуя снова обратиться в областную прокуратуру – то есть снова пойти по кругу отказов и унижений. Татьяна Валович: Сегодня у нас в гостях председатель президиума Коллегии адвокатов «Юристы за конституционные права граждан» адвокат Владислав Лапинский. Владислав Вадимович, доброе утро. Владислав Лапинский: Доброе утро. Татьяна Валович: Владислав Вадимович, в вашей практике вам приходилось сталкиваться с тем, чтобы помогать людям обращаться в Европейский суд? Владислав Лапинский: Да, мною лично подготовлено 17 жалоб в Европейский суд. Пока у меня только один отказ принятия этих жалоб на сегодняшний день. Два дела на выходе, они рассматриваются. Решение по одному из них должно быть в этом году. Татьяна Валович: Как долго рассматриваются дела в Европейском суде? Владислав Лапинский: Первую жалобу я написал еще в 1996 году. С тех пор она не рассмотрена, принята к производству только сейчас, и только пошла в Палату на рассмотрение. Татьяна Валович: Вот этот временной промежуток - не могут люди получить отказ из-за того, что уже пройдет какой-то определенный срок по времени? Владислав Лапинский: По сроку, нет. Но здесь другая проблема. Дело в том, что вопрос приемлемости жалобы рассматривается несколько раз. И на любой стадии жалоба может быть признана неприемлемой и не рассматриваться по разным причинам. Например, из-за изменения законов. Татьяна Валович: И без объяснения вот этой ситуации? Владислав Лапинский: И безо всякого объяснения. Татьяна Валович: Как в этом случае тогда, например, семье Федосимовых, в конце концов, отказали в рассмотрении, а они уверены, что и тут их права были нарушены, вообще, дальнейшие шаги какие-то можно предпринимать? Владислав Лапинский: Единственное, что можно сделать, это направить жалобу в Большую палату. Татьяна Валович: Что они и сделали. Владислав Лапинский: Да, что они и сделали. Ответа они не получили. Но они несколько торопятся. Я немножко это дело знаю. Дело в том, что даже Большая палата рассматривает дело в течение двух-трех лет, не ранее. Поэтому у них два, насколько я знаю, года еще не прошли. Хотелось бы побыстрее, конечно, но вот практика такова. Татьяна Валович: То есть еще можно ожидать какого-то ответа? Владислав Лапинский: Да, еще можно ожидать какого-то ответа. Меня больше в их деле как бы волнует тот факт, что они не получили ответа от комиссара по правам человека Совета Европы. Потому что, в принципе, обращения этого комиссара, они более приемлемы для Большой палаты, чем обращения лично граждан. Татьяна Валович: А как-то проконтролировать из России можно поступление их жалобы? Может быть, она не дошла элементарно. Если они получили уведомление о том, что дошла, как можно контролировать, почему нет ответа? Владислав Лапинский: Поступление жалоб контролируется ответом почты о том, что она была доставлена. Я проверял такие факты, когда нам жаловались, что жалоба не доставлена. Они доставляются. Но, к сожалению... кстати, это нарушение Европейской почтовой конвенции, подписанной Россией еще в 1901 году (она была основателем конвенции), жалобы от нас идут примерно месяц-полтора. Хотя должны идти 15 дней, не более. Татьяна Валович: То есть Россия и в этом вопросе нарушает права граждан? Владислав Лапинский: Россия и в этом вопросе нарушает права граждан. Более того, я обращаю внимание, что в жалобу нельзя вкладывать ни видеозаписи, ни аудиозаписи. Дело в том, что у нас существует еще Таможенная конвенция, которая превалирует над Почтовой конвенцией, и все документы, которые уходят в Европу, по крайней мере, внешне просматриваются таможенными органами. И при наличии там либо аудиозаписей, либо видеозаписей, эти документы изымаются и возвращаются обратно заявителю. Они еще именно из-за этого могут не поступать. Татьяна Валович: В таком случае, как нужно правильно отправить документы или видео-, аудиозаписи? На это ведь есть какие-то наверняка правила? Владислав Лапинский: Да. Дело в том, что аудио- и видеозаписи можно посылать отдельным пакетом, и при этом получить заранее заключение Таможенного комитета о том, что эти записи не содержат секретных сведений. Татьяна Валович: У нас есть вопросы уже от слушателей. Добрый день. Слушатель: Здравствуйте. Это Роман Владимирович. У меня вопрос такой. Во-первых, хотел бы вам сказать большое спасибо за то, что вы осветили дело Федосимовых, потому что, действительно, оно достойно освещения. И хотел бы сказать вам следующее, что, безусловно, Европейский суд, может быть, иногда не на высоте, но все-таки вот было дело Ракевич о незаконной госпитализации человека в психбольницу, когда было вынесено решение в пользу пострадавшей. Были и другие дела, которые были выиграны простыми российскими гражданами. Я уж не говорю о деле Гусинского. Это одно. И второе, что касается Федосимовой, она сама знает, что она имеет право, в конце концов, если ей будет окончательно отказано в Европейском суде, обратиться еще в Комитет по правам человека Организации Объединенных Наций. Я думаю, что Владислав Вадимович Лапинский сможет еще прокомментировать и этот аспект, каким образом люди могут защищать свои права. Спасибо. Татьяна Валович: Могут ли действительно параллельно... Насколько я знаю, существует такой пункт, что если вы обратились в Европейский суд по правам человека, то ни в какую другую международную юридическую организацию вы обращаться пока не можете. Владислав Лапинский: Да, это так. Но надо понимать, что обращение может быть сделано по разным основаниям. А по разным основаниям можно обращаться в разные инстанции. И в данном случае Роман Владимирович абсолютно прав, можно обратиться к комиссару ООН по правам человека. Кстати, в прошлом году мы с комиссаром общались, и он сказал, что почему-то от России нет ни одной жалобы в Комитет по пыткам о том, что у нас в тюрьмах пытают, хотя в Европе таких жалоб больше 400. Татьяна Валович: Хотя в России фиксируют очень много таких случаев. Владислав Лапинский: Да, у нас очень много таких случаев. В ООН есть специальная комиссия, которая эти жалобы разбирает на уровне суда. И вот таких жалоб в ООН почему-то нет. Татьяна Валович: У нас есть еще вопрос от слушателя. Добрый день. Слушатель: Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, можно ли в Комиссию по правам человека при ООН, минуя Европейский суд, жалобу направлять. И если уголовное дело в отношении халатности врачей по кругу ходит (ребенок – гражданин США), что называется, вот что бы вы посоветовали, что нужно сделать? Потому что там улики налицо. В администрацию обратишься, они под страхом того, что я придам это гласности... потому что средства массовой информации с удовольствием рассмотрят этот ужас, тем более, что смерть по халатности детей в России – я уже просто борюсь за других детей, потому что эта цепочка продолжается. Что бы вы посоветовали? И еще. Есть такая практика у судей: они присылают повестки не под подпись, как положено, а потом этих несчастных, которые пытаются себя отстоять через суд, уведомляют, что «10-дневный срок пройден, и повестку вам выслали». Мало того, что в почтовые ящики все, кому не лень, проникают, нарушая наши права... В общем, вот такие вопросы. Спасибо. Владислав Лапинский: Давайте сначала. Суд ООН и Комиссия ООН по правам человека совершенно независимы от Совета Европы, и это совершенно разные органы, совершенно разные организации. Можно обращаться и минуя Совет Европы, и в тех случаях, когда Совет Европы помощь не может, как в случае с американским мальчиком, потому что Америка в Совет Европы не входит. Это первый ответ. Второй ответ. Для обращения в любой международный суд необходимо пройти судебные инстанции в России, к сожалению. И пока вы обязательно не прошли две инстанции – это первая инстанция и вторая инстанция, так называемая кассация – пока вы не прошли вторую инстанцию – кассацию, обращаться нельзя. Но опять же не надо ждать никакой третьей инстанции надзорной, необходимо обратиться в эти суды после кассационной инстанции. Шесть месяцев после кассационной инстанции - вы должны обратиться либо в Европейский суд по правам человека, либо в Комиссию ООН. Если говорить об извещениях людей. Извещения людей производятся по закону только под расписку людей, и никаких других извещений наша правовая система не знает. Татьяна Валович: То есть если в суде начинают говорить, что «вам была послана повестка», а человек говорит, что «мне ее вручили не под роспись», это уже является, во-первых, ущемлением прав граждан, а во-вторых, это, наверное, уже можно разбирать в суде? Владислав Лапинский: Да, абсолютно правильно, это является нарушением прав граждан. И есть отмены, отмены идут постоянно по этим основаниям, оттого, что люди не получают повестки под роспись, под личную расписку. Более того, если с нашей почтовой службой договариваются некие недобросовестные граждане, как обычно, противоположная сторона, и они получают от почтовика расписку, что, якобы, этот человек не пришел за повесткой или его нет дома, вот такая расписка является основанием для суда для рассмотрения дела в отсутствие гражданина. Но и в этом случае можно обжаловать, и мы такие вещи обжалуем, и возвращаем дела обратно на первую инстанцию. Татьяна Валович: Владислав Вадимович, а как бы вы оценили, в какой области нарушений прав граждан больше всего поступает к вам вопросов от петербуржцев, - например, жилищная политика, трудовые отношения, отношения с судьями? Владислав Лапинский: Больше всего жалоб к нам поступает все-таки на судей Российской Федерации, не всегда, может быть, правильные. Но здесь надо понять, в наших законах написано, Процессуальный кодекс цитирую почти дословно: «Судья принимает решение на основании собственного убеждения», - первая часть, и вторая – «на основании закона». «Убеждение» стоит на первом месте, закон – на втором. Отсюда и возникает очень много проблем у граждан с судьями, к сожалению. Татьяна Валович: Я знаю, что очень часто встречается такая жалоба от горожан, что запрещают даже копировать в суде свои дела, а если и позволяют, то «приноси с собой или ксерокс, или, в общем, делай что хочешь, но только тебя не обеспечат какими-то элементарными средствами». Владислав Лапинский: Нет, гражданин имеет право по закону копировать дело, если дело не закрытое – это единственный вопрос. Татьяна Валович: Не составляет гостайну? Владислав Лапинский: Да, не составляет гостайну. Но вот здесь надо посмотреть два дела, может быть, и специальную передачу сделать. Дело в том, что в Верховном суде уже рассматривались жалобы гражданина Неотупского и адвоката Шостака на запрет копирования, и оба по Московскому районному суду Санкт-Петербурга, где у людей просто отбирали, когда они стали копировать дело, просто его отбирали и говорили: «Идите к судье, чтобы получить разрешение», ссылаясь при этом на инструкцию судебного департамента, которую эти граждане обжаловали. Неотупскому сказали, что эта инструкция не нарушает его свободы, хотя он был участником процесса, а Шостаку сказали: «Раз жалоба Неотупского рассмотрена, то и вам тоже запрещено». Дело в том, что эта инструкция как бы поправила закон и сказала о том, что копировать дело можно только с разрешения председателя суда или судьи. И многие судьи этим сейчас пользуются. Татьяна Валович: Каким образом тогда гражданам, скажем, которые хотят познакомить своих адвокатов с состоянием дела, поступать? Жаловаться, обжаловать решения? Владислав Лапинский: Адвокат сам имеет право пойти и посмотреть дело, это во-первых. Во-вторых, вопрос стоит не о копировании вообще, а вопрос стоит о копировании на носители, то есть на ксерокс, факс и тому подобное. Татьяна Валович: А как-то нужно это заверять потом или нет? Или это просто для ознакомления... Владислав Лапинский: Нет, закон не запрещает копировать без всякого разрешения суда. Инструкция поправила этот вопрос и требует разрешения суда. Но это незаконно, я так полагаю. И многие судьи, кроме Московского суда... у нас таких проблем до сих пор не было. Другое дело, что надо различать положения в разных регионах. Например, в Москве запрещают копировать на цифровые фотоаппараты – их отбирают при входе. Татьяна Валович: А почему? Владислав Лапинский: Не знаю. В Петербурге это допускают. И так далее. Татьяна Валович: То есть это уже какие-то местечковые проблемы? Владислав Лапинский: Да, местечковые проблемы. Татьяна Валович: А использование диктофонов в суде во время слушания дела допускается? Вот если адвокат... Владислав Лапинский: Закон не запрещает, и ранее не запрещал, кстати, использование диктофона в открытых заседаниях. Можно брать с собой диктофон и записывать, что угодно и как угодно. Татьяна Валович: Скажите, пожалуйста, как вы считаете, очень часто адвокатов... это один из распространенных мифов в России, может быть, вероятно, потому, что очень много американских, голливудских фильмов о том, что адвокаты – самые обеспеченные люди. На самом деле, с одной стороны, адвокат – это профессия социальная, потому что предоставляет возможность гражданам защитить свои права. А вот какова социальная защищенность адвокатов на сегодняшний день? Владислав Лапинский: У нас есть статистика, в Палате мы рассматривали этот вопрос: средний заработок адвоката составляет 6-9 тысяч рублей по Петербургу. Есть отдельные адвокаты, которые очень богатые, нет вопросов, но большая часть адвокатов получают на уровне среднего рабочего, наверное, чиновника, может быть. Я знаю даже рабочих, дворников, которые получают по 12-15 тысяч. Татьяна Валович: Сейчас рассматривается закон о возможном снятии льгот по аренде для адвокатов. Как это может сказаться на деятельности адвокатов? Владислав Лапинский: Тяжело. Потому что, снимая льготы, мы тем самым вынуждены повышать расценки. Мы уже это, к сожалению, вынуждены делать, потому что даже для нас расценки постоянно растут. Мы вынуждены повышать расценки для граждан, и многим гражданам становится неподъемно обращение к адвокатам. Татьяна Валович: Насколько вы вообще оцениваете в России доступность гражданам правовой помощи профессиональной? Владислав Лапинский: Вообще в России - низкая, в Петербурге - средняя, а в Москве - высокая. Татьяна Валович: В Москве заработки больше, только из-за этого? Владислав Лапинский: Нет, не только из-за этого. Дело в том, что там, во-первых, и адвокатов больше на душу населения. И во-вторых, наши граждане... Татьяна Валович: А говорят, что, наоборот, уже перенасыщение рынка адвокатов. Владислав Лапинский: Нет, это не так. Дело в том, что Москва обслуживает всю Россию. Вот Петербург обслуживает только свой регион. А Москва обслуживает всю Россию, потому что многие граждане, которые едут обращаться в Верховный суд, они идут к московским адвокатам. И поэтому в Москве перенасыщения адвокатами нет. Поэтому там такие высокие заработки. Татьяна Валович: У нас есть вопрос от слушателя. Здравствуйте. Слушатель: Добрый день. Это Виктор из города Омска. Я знаю, в общем-то, на своем примере, каков наш суд, как он судит. А у меня к вам вот какой вопрос. Допустим, Европейский суд принимает положительное решение в сторону нашего истца. А как обстоят дела с исполнением решения этого суда? Всегда ли Фемида его исполняет? Ведь дело в том, что присудить принять положительное решение – это одно, а исполнить, как вы сами понимаете, - это совершенно другое. Владислав Лапинский: По этому поводу есть вполне положительный опыт: все решения Европейского суда, по всему миру причем, исполняются. Потому что при не исполнении решения Европейского суда на страну накладывается очень большой штраф – до 200 тысяч евро, а по некоторым делам даже и больше. И поэтому решение суда исполняется в обязательном порядке. Но я хочу сказать, совершенно не нужно ждать решения Европейского суда. У меня уже есть опыт. В этом году будет закончено одно из дел, которое было обжаловано в Европейском суде, по уголовному делу 1999 года. По нему было принято 13 решений Верховного суда отказные. И когда дело пошло на выход Европейского суда, президиум Верховного суда наконец-то принял решение и отменил все решения судов нижестоящих. Татьяна Валович: То есть упреждающее решение? Владислав Лапинский: Упреждающее решение, да. И вот сейчас еще нет решения Европейского суда, может быть, оно будет в этом году, наконец. Но уже приговор отменен - и пошло новое рассмотрение дела. Татьяна Валович: И все-таки вы считаете, что в России... Вы не смотрели статистику? Те положительные решения в пользу граждан, которые были приняты Европейским судом, они действительно все были исполнены российской Фемидой? Владислав Лапинский: На сегодня, да, на сегодня они все исполнены. Дело в том, что просто надо понимать: решение и решение. Вот есть одно у меня решение, к сожалению, оно уже вынесено, там граждане из Сибири обжаловали компенсацию, которая была им положена, за дом, который был у них изъят. Им заплатили 840 рублей, и Европейский суд сказал, что эта компенсация достаточная, хотя посчитал, что их жалоба приемлемая полностью. Татьяна Валович: У нас есть еще вопрос от слушателя. Добрый день. Слушатель: Здравствуйте. Дмитрий. Я думаю, мы обольщаемся. Ведь Европейский суд не право разрешает, а бесправие, и выборочно для тех, кто жалуется. Право разрешается только внутри государства, так как право в суверенитете. Так что Европейский суд не решает проблемы, а загоняет их вглубь. Допустим, чиновник нарушил, а расплачиваются все, что плодит новое бесправие – отъем денег у всех. Спасибо. Владислав Лапинский: Я совершенно согласен. Решения Европейского суда не всеобъемлющие, они относятся только к тому человеку, который этим занимается, на это пожаловался. А вот, к сожалению, изменение законов под решение Европейского суда у нас пока слабо поставлено. Татьяна Валович: Владислав Вадимович, и все-таки вот вы сказали, что большинство жалоб граждан Петербурга поступает на ущемление их прав в суде. А еще какие могут быть... Владислав Лапинский: Жилищные права. Причем сейчас чем дальше, тем больше. Но тут надо понимать, что закон совершенно новый... Татьяна Валович: Вы имеете в виду новый Жилищный кодекс, который вступил в силу? Владислав Лапинский: Да, новый Жилищный кодекс. Законы у нас очень слабо готовятся. Слушатели, наверное, знают, что по УПК было принято более 500 поправок, которые в корне изменили первоначальный УПК. То же самое ждет и Жилищный кодекс. Я знаю, что уже более 300 поправок в Госдуме рассматриваются по Жилищному кодексу на сегодняшний день, по тому, который уже принят. Татьяна Валович: Спасибо, Владислав Вадимович. И нам дозвонился слушатель. Доброе утро. Слушатель: Доброе утро. Спасибо Радио Свобода и юристу. Миллионы граждан в свое время, пенсионеров были ущемлены по пенсиям. И некоторые добивались на начальном этапе. Но потом подключились Зурабов, Починок – и дело в судах все было сдемпфировано. Но все-таки одна из пенсионерок из Новосибирска Лидия Праведная, она выиграла дело. И сейчас мы пытаемся это дело использовать с тем, чтобы зурабовская машина все-таки была повергнута и люди получили свою компенсацию за недоплату в течение почти двух лет. Недоплачивали пенсии примерно по 300 рублей в месяц. Прокомментируйте, как нам быть? Потому что все на английском языке в интернете. Мы кое-что уже знаем. Все это прошло в нашей прессе. Был прямой эфир радиостанции «Эхо Москвы» с Лидией Праведной. Был Евгений Гонтмахер, один из членов правительства. Он прямо сказал, что это был обман на том этапе Зурабова, Починка и других. Татьяна Валович: Где искать информацию людям, которые хотят воспользоваться... Владислав Лапинский: Искать информацию достаточно легко, потому что есть такой сборник, он издается в России – это Сборник решений Европейского суда. Это журнал, он издается каждый месяц. Там краткий обзор и наиболее интересные дела по России даются в полном объеме. Его можно купить. Он бывает в магазинах. У нас бывает в «Доме книги». Татьяна Валович: Вероятно, тут имелся вопрос именно о процедуре, как использовать то решение, вынесенное в делах подобных. Владислав Лапинский: Дело в том, что прецедент Европейского суда, к сожалению, в наших судах еще не стал правилом. Татьяна Валович: Хотя должен быть? Владислав Лапинский: Хотя должен быть, да. Но, к сожалению, не стал еще правилом. И судьи прямо говорят: «Не суйте нам свой Европейский суд», - как они говорят, а иногда и Конституционный суд то же самое. Я бы пошел по другому пути. Я бы пошел немножко по поводу обжалования этого вопроса в самом деле в судах первой юрисдикции, ссылаясь на практику Европейского суда и на те положения, которые будут в этом решении изложены. Она будет буквально опубликована в новом номере журнала, о котором я говорил, по Европейскому суду на русском языке. А потом, в случае отказа обращаться в Конституционный суд. И опыт показывает, что Конституционный суд пройти очень нелегко сейчас стало. Еще труднее, чем суды первой юрисдикции. К сожалению, вот такая политика нашего Конституционного суда. Однако при большом обращении жалоб, они принимаются к рассмотрению, рассматриваются, по ним выносятся определения и решения. И вот это уже является основанием для пересмотра тех решений, которые приняты. Татьяна Валович: Вы начали говорить о вступлении в действие нового Жилищного кодекса и что, возможно, он будет, естественно, как-то изменяться, туда будут вноситься дополнения. А вообще, насколько вы оцениваете, вот те законы, которые принимаются в России, насколько они прозрачны, понятны для использования как гражданами, так и, может быть, юристами? Владислав Лапинский: К сожалению, наши законы очень не отработаны в настоящее время. Татьяна Валович: Что же, получается, их пишут непрофессионалы что ли? Владислав Лапинский: Нет, когда мы работали с Верховным Советом, все-таки это было лучше, это было более отработано. Дело в том, что законы создавались более тщательно, не группами людей, а всем Советом тогда это было сделано с общением с гражданами, с консультациями, с проверкой и так далее. Но дело в том, что я бы принял закон, например, который запрещает в течение года вносить изменения в любые законы. Потому что практика отрабатывается, она устаивается как-то, а потом резко меняется – и начинается снова. И вот это мешает работе и адвокатов, и чиновников, к сожалению. Причем я бы сказал так, что в Петербурге у нас достаточно хорошая ситуация, потому что наше Законодательное собрание и наш губернатор достаточно мягко отработали закон. И, например, до сих пор, мне известно, что сейчас еще продолжается выдача ордеров, которые были выписаны до 1 марта. То есть люди смогут с этими ордерами еще приватизировать жилье. Но это только в Петербурге, в других регионах такого не делается. Татьяна Валович: У нас есть еще вопрос от слушателя. Добрый день. Слушатель: Здравствуйте. Георгий, Санкт-Петербург. А вот интересно, кто оплачивает расходы – податель заявления, Европа или Россия? Спасибо. Владислав Лапинский: Расходы оплачивают... есть ставки Европейского суда, ниже которых адвокату опускаться нельзя, ну, не рекомендуется, скажем так, потому что они утверждены, это минимальные ставки. Поэтому первоначальное обращение туда оплачивает гражданин, потом он может обратиться в Европейский суд – и эти расходы ему либо полностью, либо частично компенсируют, возможно, Европейский суд возьмет на себя и расходы на адвоката, но сначала необходимо обратиться в Европейский суд для этого. Татьяна Валович: Закону об адвокатской деятельности в России в новой редакции сейчас два года. И тоже, кстати, говорят о том, что он несовершенен и туда нужны какие-то дополнения. Что бы вы в первую очередь внесли, какие дополнения, изменения? Владислав Лапинский: Я бы внес не в закон об адвокатской деятельности, меня лично, в принципе, он устраивает. Кстати, он был заменен в том году еще раз, почти полностью переписан. Я бы внес изменения в сопутствующие законы – закон об административной деятельности, Уголовный кодекс, Уголовно-процессуальный кодекс, Гражданский процессуальные кодекс. Почему? Потому что у нас нет равенства перед судом, равенства адвокатской защиты и равенства в обвинении, в данном случае прокуратуры. Потому что прокуратура имеет право запросить любые документы тайно от всех. Нужно, они их устраивают – они эти документы дают в суд. Не устраивают – они документы кладут под сукно и их не показывают. Адвокат такой возможности лишен зачастую, потому что запрос ими документов не исполняется ни чиновниками, никем другим, поэтому он вынужден обращаться к суду, апеллировать, чтобы они запросили нам документы. И мы не знаем, адвокат не знает, будет ли этот документ устраивать его, как адвоката, либо не будет, но суд его уже получит. И, соответственно, может использовать либо против подзащитного, либо за подзащитного. Татьяна Валович: А как же возможность ведения адвокатом параллельного расследования какого-то? Очень часто об этом говорится. Владислав Лапинский: Да, это написано, что адвокат может проводить такое расследование, но далее возникает ситуация: я прихожу с этими материалами расследования в суд, прошу их приобщить к делу, а суд говорит: «Эти документы не являются доказательствами. Это вы захотели, и вы представили. Мы хотим – мы их приобщаем, не хотим – не приобщаем, хотим – смотрим, хотим – не смотрим». Я и говорю о правильных законах, о том, чтобы в ходе расследования принималось как обязательное, как доказательство по делу, и принималось для того, чтобы именно адвокатура с прокуратурой имели реальную возможность бороться... Татьяна Валович: От кого это зависит, чтобы такие законы совместные были приняты или какие-то поправки в них внесены? Владислав Лапинский: Я думаю, в данном случае зависит от Государственной Думы. Но, к сожалению, наша Госдума настолько сейчас подчиняется власти, что недавний закон даже такие поправки делает весьма иллюзорными. Они приняли закон о том, что любые изменения в Гражданский процессуальный, Уголовно-процессуальный кодекс и в АПК будут вноситься только с согласия Верховного суда. Татьяна Валович: То есть опять же это только одна сторона – это судьи? А адвокатская... Владислав Лапинский: Да, это опять же одна сторона. Татьяна Валович: Спасибо большое, Владислав Вадимович. Последние материалы по теме:
См. также:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
