Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
19.4.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[23-10-04]
Субботнее интервью. Владимир КейданМарк Крутов: Гость субботнего эфира Радио Свобода сегодня художник Владимир Кейдан. Он работает в области промышленной и станковой графики, автор серии цветных литографий к поэзии Вийона, серии офортов к стихам Лорки, рисунков по произведениям Булгакова, Стивенсона, графических композиций по произведениям Пушкина. Его работы есть во многих российских и зарубежных музеях и частных собраниях. В студии Свободы с Владимиром Кейданом беседует Марина Кулакова. Марина Кулакова: Владимир, такие сложные слова - линогравюры, литографии, офорты, смешенная техника - все эти технические поиски в вашей профессии, в вашей технике, что вы хотите найти? Допустим, выставка в Лондоне "Офорты к "Мастеру и Маргарите" и к "Острову Сокровищ". Смешенная техника". Владимир Кейдан: Смешенная техника - это может быть, если это гравюра, эстампы, то, что вы перечислили, это все категория эстампов, то, что печатается. А смешенная, когда берешь, офорты, раскрашиваешь акварелью или сухими фломастерами - вот это называется смешенная техника. Когда я делал "Библейских женщин", там все нарисовано от руки, это не печатная техника, все в одном экземпляре. А почему смешенная? Потому что там использованы такие материалы, как масляные карандаши, например. Если вырезать сзади окно у паспортов, можно осветить картину, она будет выглядеть как витраж. То есть там сделано рапидографами черными, белыми, серебряными, золотыми, но рапидографами, ручками. Это называется смешенная техника. Потому что там использованы карандаши с китайской тушью, с одной стороны, с другой стороны, может быть акварель добавлена, подсохшие фломастеры водяные, чтобы они не были яркими, или же масленые карандаши "Панда". Как писали портреты две с половиной тысячи лет назад, то, что у нас в Пушкинском музее есть. Это восковая живопись, краски на воске, они вечные. Когда ими напишешь, они застывают навсегда. Марина Кулакова: Надо же, как это сложно, оказывается. С одной стороны, кажется, что это новые технологии, те же самые рапидографы, а с другой стороны оказывается, что все такое древнее. Владимир Кейдан: Просто раньше китайцы китайской тушью, она же как камень твердая, на тарелочке фарфоровой, они с кипяченой водой натирали эту туш, потом брали перышко из птички и этим перышком рисовали. А сейчас это все загнано в карандаш. Марина Кулакова: Но не в компьютер. Владимир Кейдан: Нет, слава богу. Марина Кулакова: У вас совсем недавно была выставка в Риме. Рим настолько символический для художников город. Владимир Кейдан: Я не знаю, насколько случайно, неслучайно. Это рядом с Ватиканом. Марина Кулакова: В Риме что для вас оказалось самым важным? Вы недавно оттуда вернулись. Владимир Кейдан: Я был месяц в Риме. Я посмотрел практически все галереи. Меня больше поразил не Рим, меня больше всего поразила Урбина, родина Рафаэля. Маленький город. Там находится картина "Бичевание Христа" Пьера Дела Франческа. Это его единственная картина маленького размера, это шедевр. Вообще меня поразил этот город. Наш Кремль один к одному как Урбина. А это родина Рафаэля. Город-крепость. Он хотел, чтобы в этом городе жили художники, писатели, поэты, но не торговцы. Они ему мстят за это по сей день, у них самые дорогие цена на продукты. Мне очень понравился Милан. В Милане находятся три пинакотеки, такого нет нигде в мире. Это картинные галереи. Леонардо да Винчи жил в Милане 19 лет, Наполеон короновался в Милане, захватив Ломбардию, будучи при этом карликом. Там памятник ему есть в пинакотеке Бреро, где он высотой метра два с крылышками, гигант, бронзовый гигант, бонапартисты сделали. Как ни странно, при этом Леонардо скитался по всей стране, "Джоконду" возил в сумке. Он уехал из Италии и умер при дворе Франциска Первого во Франции. А пинакотека, которую он построил, каналы сделал, пруд, это все есть на сегодняшний день. Такое ощущение, что он там есть, Леонардо. Марина Кулакова: Раньше считалось, что необходимо художнику учиться в Италии. Если вернуться в современность, как вы думаете, можно научить изобразительному искусству, и как это делать, что происходит сейчас именно с обучением изобразительному искусству? Владимир Кейдан: С этим происходят ужасные вещи. В Италии моя племянница Лена Кейдан, она окончила в Милане академию искусств. Четыре года подряд ее обучали рисовать с фотографии. Я говорю: "Лена, я ничего не понимаю, как можно рисовать с фотографии? Ты же не видишь затылок человека, ты не знаешь, как у него устроено сзади все". Она мне показала свои работы, они были отвратительные, а работы, сделанные нормально ею, без учителей, без этих так называемых преподавателей, они великолепны. На сегодняшний день то, что я видел, я видел современных художников итальянских, это ноль. У нас в России все в порядке. Марина Кулакова: То есть у нас в России сохраняется школа? Владимир Кейдан: Конечно. Взять, к примеру, школу, которую я кончал, сейчас называется лицей, на Крымской находится, школа раньше находилась напротив Третьяковской галереи. Сейчас, конечно, уровень упал, значительно упал, но все равно там учат людей рисов, правильно учат рисовать. Начинают с кубиков, конусов, табуретки и прочее, а потом переходят постепенно к человеку. По полгода мы рисовали, натюрморты писали акварелью, по полгода по пять часов каждый день, дети с 12 лет. Мы в школу как на праздник ехали. Если обычные школьники мечтали, чтобы каникулы продлились, то у нас такой мечты не было. Марина Кулакова: Как вы относитесь к комиксу? Владимир Кейдан: Никак, так же, как к компьютеру. Марина Кулакова: Но вас не тревожит то, что этот жанр на самом деле очень здорово захватывает? Все новые и новые поколения ребят, детей, которые тянутся к изобразительному искусству, им это очень интересно. Владимир Кейдан: Это то же самое, что американцу сказать, что Микки Маус - это ерунда, американец обидится на всю жизнь, потому что они считают, что Микки Маус - это национальный герой Америки. Марина Кулакова: А в России есть национальный герой сейчас, как вы думаете? Владимир Кейдан: Я могу конкретно сказать про национального героя, могу сказать только одно, что Россия - великая страна талантливейших людей, которые, находясь в глубине, в деревне якобы необразованные, но они чувствуют все потрясающе. Марина Кулакова: Скажите, пожалуйста, тема библейских сюжетов в вашем творчестве присутствует давно. Как она начиналась, и почему сейчас выставка называется "Библейские женщины", почему именно женщины? Владимир Кейдан: А что может быть лучше женщин? Лучше женщин нет ничего на свете. Марина Кулакова: Но библейские сюжеты очень многогранны, многолики. У вас большая, насколько я знаю, выставка этих сюжетов. Сколько работ? Владимир Кейдан: Всего сделано сорок. У меня есть еще в запасе масса, которые я не сделал. Я всю жизнь рисую женщин, и все они библейские, все женщины библейские. Марина Кулакова: Какую профессию выбрали ваши дети? Владимир Кейдан: Моя дочь художник уже в третьем поколении. Мой папа и моя мама были художниками. Мой внук, который очень хорошо рисует, дочь не хочет, чтобы он был художником, к сожалению. Трудная профессия, она говорит, тяжелая. Не покупают, то, се, пятое-десятое. А он рисует хорошо. Она его решила обучать музыке. А ему очень хочется рисовать. Что делать, она же мать. Я бы хотел, чтобы он был художником, был бы уже в четвертом поколении, и у него способности. Марина Кулакова: У вас была выставка довольно давно, связанная с поэзией Франсуа Вийона. Мой вопрос носит более общий характер: есть ли поэтические строки, которые сопровождают вас всю жизнь? Владимир Кейдан: Да, есть из того же самого Вийона. Баллада поэтического состязания в Булуа. Трубадуры собирались, и он выиграл. Сходу надо было сочинить балладу. Она очень большая, всю не прочтешь, но она парадоксальная, как весь Вийон: "От жажды умираю над ручьем, смеюсь сквозь слезы и шучу, играя. Куда бы ни пошел, везде мой дом. Чужбина мне - страна моя родная". Дальше не буду. Марина Кулакова: Вообще книги играют важную роль в вашей жизни и работе? Владимир Кейдан: Да, сейчас не удается читать, мало времени, хочется больше рисовать. Открываю книжку, прочту строчку и тут же засыпаю. Марина Кулакова: А почему вы когда-то выбрали "Мастера и Маргариту" для того, чтобы работать? Владимир Кейдан: Меня потрясло это все. Я был, можно сказать, первый, который начал это делать, когда появилась первая публикация в журнале "Москва" в 11 номере в 1967 года, а вторая часть была в первом номере 68 года. Благодаря Симонову все это было сделано. Я был потрясен, хотя там было с купюрами. Но потом, когда познакомился с Еленой Сергеевной, прочитал уже полностью. Меня просто потрясло. Марина Кулакова: А часто происходят потрясения? Владимир Кейдан: Практически постоянно, иначе жить неинтересно. Марина Кулакова: А что сейчас дает вам силы? Владимир Кейдан: Не знаю, что мне дает силы. Мне дает силы, что я работаю. Когда я не работаю, у меня сил нет, поэтому самое главное для меня работа, меня больше ничего не интересует. Вообще все, что связано с искусством - это мой круг, а что не связано с искусством - это не мой круг. И кино меня интересует, театр в меньшей степени, я не театральный человек. Кино очень люблю. Ночью сижу, смотрю, у нас показывают новые фильмы. Новые фильмы один к одному показывают только ночью. Я ложусь поздно, сижу, рисую и смотрю фильмы. Иногда настолько увлекаюсь рисованием, что даже очень хороший фильм не смотрю. Это только говорят, что Наполеон или Цезарь мог сразу и то, и то делать. По-моему, это вранье. Рисовать мне настолько интересно, что даже если очень хороший фильм, я его не буду смотреть. Марина Кулакова: А есть ли какие-то личности в культуре, в современной, скажем так, которые влияли или влияют на вас? Владимир Кейдан: В нашей культуре, в российской я обожаю Пушкина, Лермонтова, Платонова, Фазиля Искандера, Булата Окуджаву. Марина Кулакова: В вашей жизни нет ощущения того, что все в прошлом или все погибает, угасает, как у некоторых людей? Владимир Кейдан: Ничего подобного, наоборот. Просто бедная странная наша. Так ее мучили, что, чтобы ей подняться, много лет пройдет, процесс длительный. Марина Кулакова: Но она поднимется? Владимир Кейдан: Обязательно. Последние материалы по теме:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
