Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
20.4.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[05-01-06]
Воспоминания об ушедших в 2005 году писателях и поэтахПрограмму ведет Михаил Фролов. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Кирилл Кобрин. Михаил Фролов: 2005 год стал очень тяжелым для российской гуманитарной науки и отечественной литературы. Минувшей осенью ушли из жизни выдающиеся лингвисты, филологи и культурологи старшего и среднего поколения: Сергей Старостин, Александр Чудаков, Михаил Гаспаров, Владимир Топоров, Елизарий Мелетинский. Русская литература потеряла в 2005 году несколько замечательных писателей и поэтов: Сергей Вольфа, Бориса Кудрякова, Беллу Улановскую. Кирилл Кобрин: Уход из жизни целой плеяды выдающихся российских гуманитариев поставил естественный вопрос: что будет в этой научной сфере после них? Существует ли в российской филологии, истории, лингвистике новая плеяда крупных ученых, способных создать целые школы и направления? Об этом размышляет Илья Калинин, филолог, историк культуры, редактор Московского журнала "Неприкосновенный запас". Илья Калинин: 2005 год стал годом смерти очень многих ученых и в Москве, и в Петербурге, присутствие которых давало возможность остальным заниматься своей научной работой, не очень задумываясь над такими вещами, как традиции, необходимость преемственности, воспроизводство знания и людей, которые были бы его носителями. Собственно, вообще можно было спокойно заниматься гуманитарными науками, не очень задумываясь над их культурным статусом, социальным авторитетом и тому подобными утомительными вещами. Эту социально-представительскую работу и выполняли за всех нас эти люди, люди, чей авторитет выходил далеко за рамки какого-то узкого социального знания. Да и вообще вся их работа показывала относительность каких-либо дисциплинарных рамок, поскольку им удавалось как-то, я бы сказал, продуктивно совмещать интересы, казалось бы, по совершенно различным областям. Более того, каждый из них был первооткрывателем новых гуманитарных пространств, будь то поэтика мифов в случае с Елизарией Моисеевичем Мелетинским, или поэтического метра в случае с Михаилом Леоновичем Гаспаровым, или петербургский текст Владимира Николаевича Топорова. И конечно, еще работа по этике Чехова Александр Павловича Чудакова. Я, наверное, не всех перечислил, к сожалению, в этом году печальный список очень длинный. И самое печальное при разговоре об истории в терминах поколения - это то, что к одному поколению принадлежат люди, которые не только примерно одновременно входят в жизнь, потом входят в науку, потом они и их работы эту науку определяют, развивают, двигают вперед. Но потом настает момент, когда поколение уходит. И вопрос для тех, кто остается, заключается в том, уходят ли эти люди, это поколение из науки, из ее актуального пространства? Поколение, о котором мы сейчас говорим, вошло в науку в конце 50-х - начале 60-х годов. Это все еще было время, когда в России поэт был больше, чем поэт. Хорошо это или плохо - это другой вопрос. В любом случае ситуация требовала и от филолога быть больше чем филологом. Это было время чрезвычайно сильного, высокого внешнего давления, на которое культура вообще и наука в частности в лице этих людей сумела ответить не менее высоким внутренним давлением. Они сумели создать интеллектуальное пространство такой плотности, что его невозможно было расплющить или раздавить. Сейчас у многих возникло ощущение какого-то одиночества что ли, связанного с чувством социальной и научной ответственности, которое раньше несли люди, о которых мы говорим, а теперь ты стоишь перед необходимостью сам разделить эту ответственность с другими, более или менее старшими поколениями. Кирилл Кобрин: Грустным 2005 год стал и для русской литературы. Ушли из жизни несколько писателей и поэтов, принадлежавших так называемой «второй», «неподцензурной» литературе 60-80-х годов. Так уж получилось, что все они - петербуржцы: Сергей Вольф, Белла Улановская, Борис Кудряков. Прозаика и филолога Беллу Улановскую вспоминает писатель Михаил Берг. Михаил Берг: Я познакомился с Беллой Улановской 25 лет назад на крыше дома Наля Подольского, бывшего тогда одним из самых известных петербургских андеграундных салонов. Она была в зеленой офицерской рубашке, кажется, в больших башмаках, худенькая женщина, одновременно грациозная и неловкая, как подросток. И что-то очень наивное в глазах. Для нее многое значила проза Юрия Казакова, она, можно сказать, была ушиблена ею, что было для меня загадкой. Как и ее постоянные поездки по северным деревням, и бесконечные разговоры с деревенскими старухами. Она сама переняла у них эти восклицательные междометия, заменяющие и выражающие удивление или восторг, странные в исполнении черноволосой, черноглазой интеллигентной женщины. Она, очевидно, искала эхо деревенской прозы, и ее очень простой, цельной натуре, очевидно, проще было в лесу, на природе, но это надо было оправдать, и она ходила по лесу с ружьем, этакая Диана-охотница, ищущая гармонию там, где искали ее те, кого она уважала. И как я был удивлен, когда нашел среди первых тартуских сборников ее еще студенческую, но тонкую и умную работу об обэриутах и, конечно, о Достоевском, ведь она была среди тех, кто создавал Музей Достоевского и работал в нем. Мы дружили, пока в стране не было свободы, я ездил к ней на дни рождения во Всеволжск. У нас были общие друзья - те, с кем она училась в университете на филфаке, с кем мы вместе печатались в самиздатских журналах и летом ездили в Усть-Нарву. Потом наступила перестройка - и жизнь не то чтобы разделила, но отдалила нас, хотя я знал, что Белла печатается в "Неве", "Синтаксисе", "Знамени", одной из первых опубликовав свою повесть "Осенний поход лягушек". Я помню ее в больнице в Озерках, возле кровати нашего общего друга Вити Кривулина, тяжело умиравшего от рака. Она была мужественна в своей женственности и непреклонной простоте. Но ведь и это не спасает. И теперь нет и Беллы. Кирилл Кобрин: Михаил Берг вспоминал петербургскую писательницу Беллу Улановскую, чья смерть в 2005 году - так же, как и смерть ее земляков Сергея Вольфа и Бориса Кудрякова, - стала серьезной потерей для русской литературы. Последние материалы по теме:
См. также:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
